Page 333 - Тихий Дон

— Сотрите с лица земного врагов народа, выгоните Каледина из Новочеркасска… —
призывал казаков Всероссийский съезд Советов.
На другой день после съезда в Каменской в станицу прибыл, по приказу Каледина, 10-й
Донской казачий полк, — арестовать всех участников съезда и обезоружить наиболее
революционные казачьи части.
На станции в это время был митинг. Огромнейшая толпа казаков бурлила, по-разному
реагируя на речь оратора.
Поднявшийся на трибуну Подтелков говорил:
— Отцы и братья, я ни в какую партию не записан и не большевик. Я стремлюсь только
к одному: к справедливости, к счастью, братскому союзу всех трудящихся, так, чтобы не
было никакого гнета, чтобы не было кулаков, буржуев и богачей, чтобы всем свободно и
привольно жилось… Большевики этого добиваются и за это борются. Большевики — это
рабочие, такие же трудящиеся, как и мы, казаки. Только рабочие-большевики сознательнее
нашего: нас в темноте держали, а они в городах лучше нашего научились жизнь понимать.
Выходит, значит, что и я большевик, хотя в партию большевиков и не записан.
Полк, выгрузившись, примкнул к митингу. Отборно рослые, вылощенные гундоровцы,
наполовину составлявшие кадры полка, смешались с казаками других полков. В настроении
их сейчас же произошел резкий перелом. На приказ командира полка о выполнении
распоряжения Каледина казаки ответили отказом. Среди них началось брожение, как
следствие усиленной агитации, которую развернули сторонники большевиков.
А в это время Каменскую трепала прифронтовая лихорадка: наскоро сбитые отряды
казаков высылались на занятие и закрепление взятых станций, часто отходили эшелоны,
отправлявшиеся по направлению Звереве — Лихая. В частях шли перевыборы командного
состава. Под сурдинку уезжали из Каменской казаки, не желавшие войны. С запозданием
явились делегаты от хуторов и станиц. На улицах замечалось небывало оживленное
движение.
13 января в Каменскую прибыла для переговоров делегация от белого донского
правительства, в составе председателя Войскового круга Агеева, членов Круга: Светозарова,
Уланова, Карева, Бажелова и войскового старшины Кушнарева.
У вокзала встретила их густая толпа народа. Охрана из казаков лейб-гвардии
Атаманского полка проводила прибывших до здания почтово-телеграфной конторы. Всю
ночь происходило заседание членов Военно-революционного комитета совместно с
прибывшей делегацией правительства.
От Военно-революционного комитета присутствовали семнадцать человек. Подтелков
первый, отвечая на речь Агеева, обвинявшего Военно-революционный комитет в измене
Дону и соглашении с большевиками, дал ему резкую отповедь. После выступали
Кривошлыков, Лагутин. Речь войскового старшины Кушнарева неоднократно прерывалась
криками сгрудившихся в коридоре казаков. Один из пулеметчиков от имени революционных
казаков требовал ареста делегации.
Совещание не привело ни к каким результатам. Уже около двух часов ночи, когда стало
ясно, что соглашение не может быть достигнуто, было принято предложение члена
Войскового круга Карева о приезде в Новочеркасск делегации от Военно-революционного
комитета для окончательного вырешения вопросов о власти.
Следом за уехавшей делегацией донского правительства в Новочеркасск отправились и
представители Военно-революционного комитета во главе с Подтелковым. По общему
выбору были делегированы: Подтелков, Кудинов, Кривошлыков, Лагутин, Скачков,
Головачев и Минаев. Заложниками остались арестованные в Каменской офицеры
Атаманского полка.

X

За окном вагона рябила метель. Над полуразрушенным частоколом щитов виднелись