Page 89 - Зона
P. 89
Феликс Дзержинский остался на боевом посту. Купеческая дочь забыла о своих
притязаниях…
Хуриев отыскал меня глазами и с удовлетворением кивнул. В первом ряду довольно
щурился майор Амосов.
Наконец Владимир Ильич шагнул к микрофону. Не сколько секунд он молчал. Затем его
лицо озарилось светом исторического предвидения.
– Кто это?! – воскликнул Гурин. – Кто это?!
Из темноты глядели на вождя худые, бледные физиономии.
– Кто это? Чьи это счастливые юные лица? Чьи это веселые блестящие глаза? Неужели
это молодежь семидесятых?..
В голосе артиста зазвенели романтические нотки. Речь его была окрашена
неподдельным волнением. Он жестикулировал. Его сильная, покрытая татуировкой
кисть указывала в небо.
– Неужели это те, ради кого мы возводили баррикады? Неужели это славные внуки
революции?..
Сначала неуверенно засмеялись в первом ряду. Через секунду хохотали все. В общем
хоре слышался бас майора Амосова. Тонко вскрикивала Лебедева. Хлопал себя руками
по бедрам Геша Чмыхалов. Цуриков на сцене отклеил бородку и застенчиво положил ее
возле телефона.
Владимир Ильич пытался говорить:
– Завидую вам, посланцы будущего! Это для вас зажигали мы первые огоньки
новостроек! Это ради вас… Дослушайте же, псы! Осталось с гулькин хер!..
Зал ответил Гурину страшным неутихающим воем:
– Замри, картавый, перед беспредельщиной!..
– Эй, кто там ближе, пощекотите этого Мопассана!..
– Линяй отсюда, дядя, подгорели кренделя!..
Хуриев протиснулся к сцене и дернул вождя за брюки:
– Пойте!
– Уже? – спросил Гурин. – Там осталось буквально два предложения. Насчет буржуазии и
про звезды.
– Буржуазию – отставить. Переходите к звездам. И сразу запевайте «Интернационал».
– Договорились…
Гурин, надсаживаясь, выкрикнул:
– Кончайте базарить!
И мстительным тоном добавил:
– Так пусть же светят вам, дети грядущего, наши кремлевские звезды!..
– Поехали! – скомандовал Хуриев.
Взмахнув ружейным шомполом, он начал дирижировать.
Зал чуть притих. Гурин неожиданно красивым, чистый и звонким тенором вывел:
…Вставай, проклятьем заклейменный…