Page 163 - Избранное

Я говорю:
— Слушайте, никакой я не Фокин. Я сам Фокина жду.
Не скрою от вас, посетитель зашатался и с бранью стал вынимать зажигалку из моего
кармана.
Нет, я бы отдал ему сразу то, что получил. Но меня задела его нетактичность.
Как это можно совать руки в чужие карманы? И вдобавок хватать за плечи!
В момент нашей борьбы открывается дверь, и в кабинет входит еще один незнакомец.
Увидев, что меня трясут за плечи, незнакомец, вместо того чтоб подать мне помощь,
сам кидается ко мне и тоже начинает трясти.
— Я, — кричит, — давно до тебя добирался, ФокинМокин!
Не скрою от вас, я поднял крик.
Прибежала уборщица. Она сказала:
— Прекратите возню. Сейчас товарищ Фокин приедет.
Тут мы сели на диван. И стали ждать Фокина.
Мы три часа его ждали. Но он не приехал.
Вежливо попрощавшись, мы разошлись.
Хорошенькую зажигалку мне все же пришлось отдать симпатичному владельцу.
1943

ФОТОКАРТОЧКА

В этом году мне понадобилась фотокарточка для пропуска. Не знаю, как в других
городах, а у нас на периферии засняться на карточку не является простым, обыкновенным
делом.
У нас имеется одна художественная фотография. Но она помимо отдельных граждан
снимает еще группы и мероприятия. И, может быть, поэтому слишком долго приходится
ждать получения своих заказов.
Так что, являясь скорее отдельным лицом, чем группой или мероприятием, я
побеспокоился заранее и заснялся за два месяца до срока.
Когда мне подали мои фотокарточки, я удивился, как не похоже я вышел. Передо мной
был престарелый субъект совершенно неинтересной наружности.
Я сказал той, которая подала мне карточки:
— Зачем же вы так людей снимаете? Глядите, какие полосы и морщины проходят
сквозь все лицо.
Та говорит:
— Обыкновенно снято. Только надо учесть, что у нас ретушер на бюллетене. Некому
замазывать дефекты вашей нефотогеничной наружности.
Фотограф, находясь за портьерой, говорит:
— А чем он там еще, нахал, недоволен?
Я говорю:
— Неважно сняли, уважаемый. Изуродовали. Разве ж я такой?
Фотограф говорит:
— Я опереточных артистов снимаю, и то они настолько не обижаются. А тут нашелся
один такой — морщин ему много… Объектив берет слишком резко, рельефно… Не знаете
техники, а тоже суетесь быть критиком.
Я говорю:
— На что же мне рельеф на моем лице — войдите в положение. Мне бы, говорю,
просто сняться, как я есть. Чтоб было на что глядеть.
Фотограф говорит:
— Ах, ему еще глядеть нужно. Его же сняли, и он еще на это глядеть хочет.
Капризничает в такое время. Дефекты видит… Нет, я жалею, что я вас так прилично снял. В
другой раз я вас так сниму, что вы со стоном на карточки взглянете.