Page 313 - Избранное
P. 313

вообще  поседел  —  неизвестно.  Только  действительно  был  он  седой,  и  голос  у  него  был
               сиплый и надломленный.
                     То же и насчет голоса. Неизвестно, на чем голос он пропил. На факте или вообще.
                     Но дело не в этом.
                     А сидит раз этот врач в своем кабинете и думает свои грустные мысли.
                     "Пациент-то,  —  думает,  —  нынче  нестоящий  пошел.  То  есть  каждый  норовит  по
               страхкарточке  даром  лечиться.  И  нет  того,  чтобы  к  частному  врачу  зайти.  Прямо  хоть
               закрывай лавочку".
                     И вдруг звонок раздается.
                     Входит гражданин средних лет и жалуется врачу на недомогание. И сердце, дескать, у
               него  все  время  останавливается,  и  вообще  чувствует  он,  что  помрет  вскоре  после  этого
               визита.
                     Осмотрел врач больного — ничего такого. Совершенно как бык здоровый, розовый, и
               усы кверху закрючены. И все на месте. И никакого умирания в организме незаметно.
                     Тогда  прописал  врач  больному  нашатырно-анисовых  капель,  принял  за  визит  семь
               гривен, покачал головой и, по правилам своей профессии, велел ему зайти еще раз завтра. На
               этом они и расстались.
                     На  другой  день  в  это же  время приходит  к  врачу  старушонка  в  черном  платке.  Она
               поминутно сморкается, плачет и говорит:
                     — Давеча, говорит, приходил к вам мой любимый племянник, Василий Леденцов. Так
               он, видите ли, в ночь на сегодня скончался. Нельзя ли ему после этого выдать свидетельство
               о смерти?
                     Врач говорит:
                     — Очень,  говорит,  удивительно,  что  он  скончался.  От  анисовых  капель  редко
               кончаются.  Тем  не  менее,  говорит,  свидетельство  о  смерти  выдать  не  могу  —  надо  мне
               увидеть покойника.
                     Старушонка говорит:
                     — Очень великолепно. Идемте тогда за мной. Тут недалече.
                     Взял врач с собою инструмент, надел, заметьте, калоши и вышел со старушкой.
                     И  вот  поднимаются  они  в  пятый  этаж.  Входят  в  квартиру.  Действительно,  ладаном
               попахивает. Покойник на столе расположен. Свечки горят вокруг. И старушка гдето жалобно
               хрюкает.
                     И так врачу стало на душе скучно и противно.
                     "Экий  я,  —  думает,  —  старый  хрен,  каково  смертельно  ошибся  в  пациенте.  Какая
               канитель за семь гривен".
                     Присаживается он к столу и быстро пишет удостоверение. Написал, подал старушке и,
               не  попрощавшись,  поскорее  вышел.  Вышел.  Дошел  до  ворот.  И  вдруг  вспомнил  —  мать
               честная, калоши позабыл.
                     "Экая, — думает, — неперка за семь гривен. Придется опять наверх ползти".
                     Поднимается  он  вновь  по  лестнице.  Входит  в  квартиру.  Дверь,  конечно,  открыта.  И
               вдруг  видит:  сидит  покойник  Василий  Леденцов  на  столе  и  сапог  зашнуровывает.
               Зашнуровывает он  сапог  и  со  старушкой о  чем-то  препирается.  А  старушка  ходит  вокруг
               стола и пальцем свечки гасит. Послюнит палец и гасит.
                     Очень удивился этому врач, хотел с испугу вскрикнуть, однако сдержался и, как был
               без калош, кинулся прочь.
                     Прибежал  домой,  упал  на  кушетку  и  со  страху  зубами  лязгает.  После  выпил
               нашатырно-анисовых капель, успокоился и позвонил в милицию.
                     А на другой день милиция выяснила всю эту историю.
                     Оказалось:  агент  по  сбору  объявлений,  Василий  Митрофанович  Леденцов,  присвоил
               три  тысячи  казенных  денег.  С  этими  деньгами он  хотел  начисто  смыться  и  начать  новую
               великолепную жизнь.
                     Однако не пришлось.
   308   309   310   311   312   313   314   315   316   317   318