Page 65 - Три толстяка

Опять наступила тишина, и опять в тишине что-то тукало. Суок подняла палец. Наследник
прислушался.

– Это не часы, — сказал он тихо. — Это бьётся моё железное сердце…

Глава 10

ЗВЕРИНЕЦ

В два часа наследника Тутти позвали в классную комнату. Это был час уроков. Суок осталась
одна.

Никто, конечно, не подозревал, что Суок — живая девочка. По всей вероятности, настоящая
кукла наследника Тутти, находящаяся теперь во власти учителя танцев Раздватриса, вела
себя с не меньшей непринуждённостью. Должно быть, очень искусный мастер сделал ту
куклу. Правда, она не ела пирожных. Но, может быть, наследник Тутти прав: может быть,
действительно у неё просто не было аппетита. Итак, Суок осталась одна.

Положение её было затруднительное.

Огромный дворец, путаница входов, галерей, лестниц.

Страшные гвардейцы, неизвестные суровые лица в разноцветных париках, тишина и блеск.

На неё не обращали внимания.

Она стояла в спальне наследника, у окна.

«Нужно выработать план действий, — решила она. — Железная клетка с оружейником
Просперо находится в зверинце наследника Тутти. Я должна проникнуть в зверинец».

Вы уже знаете, что наследнику не показывали живых детей. Никогда, даже в закрытой карете,
его не возили в город. Он рос во дворце. Его учили наукам, читали ему книги о жестоких
царях и полководцах. Тем людям, которые его окружали, запрещено было улыбаться. Все его
воспитатели и учителя были худые, высокие старики с плотно сжатыми губами и скулами
цвета пороха. Кроме того, все они страдали несварением желудка. А при такой болезни
человеку не до улыбок.

Наследник Тутти никогда не слышал весёлого, звонкого смеха. Только иногда до него
доносился хохот какого-нибудь пьяного колбасника или самих Толстяков, угощавших своих не
менее толстых гостей. Но разве это можно было назвать смехом! Это был ужасный рёв, от
которого делалось не весело, а страшно.

Улыбалась только кукла. Но улыбка куклы не казалась Толстякам опасной. И, кроме того,
кукла молчала. Она не могла бы рассказать наследнику Тутти о многих вещах, скрытых от
него дворцовым парком и стражей с барабанами у железных мостов. И поэтому он ничего не
знал о народе, о нищете, о голодных детях, о фабриках, шахтах, тюрьмах, о крестьянах, о
том, что богачи заставляют бедняков трудиться и забирают всё себе, что сделано худыми
руками бедняков.

Три Толстяка хотели воспитать злого, жестокого наследника. Его лишили общества детей и
устроили ему зверинец.

Page 65/93