Page 32 - Приключения Электроника

делаете выводы!

— Не волнуйтесь, — засмеялся Светловидов. — Я не сомневаюсь, что все эти проглоченные
вещи можно вернуть потерпевшим.

— Конечно, конечно… Там есть такой маленький ящичек, он легко открывается. Все будет
возвращено владельцам.

— Я думаю, его скоро найдут, — сказал Александр Сергеевич. — Эта забавная история еще
больше подогрела мое любопытство. Прошу вас, добрый Гель Иванович, возьмите свою
трубку и продолжайте. Если бы я не слышал эту историю от вас, я бы счел все за шутку.

— Чтобы не выглядеть и в ваших глазах шарлатаном, — улыбнулся профессор, — придется
закончить историю.

Он сел в кресло напротив Светловидова, запахнул домашнюю куртку, раскурил трубку.
Светловидов опять заметил лукавый огонек в его глазах, вспыхнувший почти одновременно
со спичкой, и решил, что профессор обрел свое обычное шутливое настроение.

— Прежде всего, — продолжал Громов, — мы обнаружили, что наш Электроник круглый
дурак. Да, да, он ровным счетом ничего не знал. Мы заранее проверили читающее устройство
и выяснили, что оно сможет узнавать разные образы. Пумпонов тренировал прибор,
различающий звуки человеческой речи: он пищал, свистел, говорил басом, лепетал, как
ребенок, прикидывался женщиной и в конце концов научил прибор реагировать на разные
голоса. Память Электроника была способна классифицировать слова слышимой речи и со
временем должна была составлять самостоятельные суждения. Короче говоря, в нем были
предусмотрены все механизмы, которые могли вести отбор и усвоение полезной
информации. Но пока что он ничего не знал…

Впрочем, я слишком придирчив, — поправил себя Громов. — Память любого ребенка
подобна ученической тетради: чистая бумага, на которой надо записать полезные сведения.
Если вспомнить, что маленький человек задает в день почти пятьсот вопросов родителям,
станет ясно, как он заполняет эту чистую бумагу… Мы поблагодарили природу за ее
изобретение и с легкой душой заимствовали простой метод приобретения знаний. Нет,
честно говоря, на душе у нас было не так легко: на нас обрушилась лавина работы. В
обыденной жизни мы просто не задумывались, какое множество вещей и понятий окружает
нас. А ведь все их надо было показать и растолковать Электронику…

Светловидов знал, какая это трудная задача — научить машину самостоятельно мыслить,
составлять себе программу действий. Слушая профессора, он живо представил всю картину
школьной жизни Электроника. Урок первый: как узнавать и отличать друг от друга разные
образы? Что такое буква "А"? Это целый маленький мир. Как объяснить машине, что буква
"А" — соединенные вверху две палки с перекладиной посредине; и кружок с палкой справа —
тоже буква "А"? И вот каждая буква пишется разными почерками сто раз. Потом ученый
показывает Электронику двадцать букв и объясняет: "Это "А". Остальные восемьдесят он сам
должен назвать.

Как и любой ученик, Электроник получал двойки. Никто его, конечно, не ругал за плохие
ответы. Но всякий раз, когда ученик ошибался, профессор нажимал кнопку, и внутри
Электроника — в одной из схем машины — ослаблялась та связь, которая передала
неправильную информацию. В другой раз сигнал бежал по верному пути, и Электроник уже
не ошибался. Он был очень старательным учеником.

После алфавита и цифр — картинки. Мужские, детские, женские лица, животные,
автомобили, домашняя обстановка, школьные принадлежности… Тысячи и тысячи понятий
запоминал ученик. Это не значит, что в его памяти укладывался точный, почти

Page 32/274