Page 83 - Аленушкины сказки

– Ах, какой противный! Это называется – желать добра: съесть последнюю Муху!..

Они сильно повздорили, и все-таки было скучно, так скучно, так скучно, что и не расскажешь.
Муха озлобилась решительно на всех, устала и громко заявила:

– Если так, если вы не хотите понять, как мне скучно, так я буду сидеть в углу целую зиму…
Вот вам!.. Да, буду сидеть и не выйду ни за что…

Она даже всплакнула с горя, припоминая минувшее летнее веселье. Сколько было веселых
мух; а она еще желала остаться совершенно одной. Это была роковая ошибка…

Зима тянулась без конца, и последняя Муха начала думать, что лета больше уже не будет
совсем. Ей хотелось умереть, и она плакала потихоньку. Это, наверно, люди придумали зиму,
потому что они придумывают решительно все, что вредно мухам. А может быть, это тетя Оля
спрятала куда-нибудь лето, как прячет сахар и варенье?..

Последняя Муха готова была совсем умереть с отчаяния, как случилось нечто совершенно
особенное. Она, по обыкновению, сидела в своем уголке и сердилась, как вдруг слышит:
ж-ж-жж!.. Сначала она не поверила собственным ушам, а подумала, что ее кто-нибудь
обманывает. А потом… Боже, что это было!.. Мимо нее пролетела настоящая живая мушка,
еще совсем молоденькая. Она только что успела родиться и радовалась.

– Весна начинается… весна! – жужжала она.

Как они обрадовались друг другу! Обнимались, целовались и даже облизывали одна другую
хоботками. Старая Муха несколько дней рассказывала, как скверно провела всю зиму и как ей
было скучно одной. Молоденькая Мушка только смеялась тоненьким голоском и никак не
могла понять, как это было скучно.

– Весна, весна!.. – повторяла она.

Когда тетя Оля велела выставить все зимние рамы и Аленушка выглянула в первое открытое
окно, последняя Муха сразу все поняла.

– Теперь я знаю все, – жужжала она, вылетая в окно, – лето делаем мы, мухи…

7

Сказочка про Воронушку – черную головушку и желтую птичку Канарейку

Сидит Ворона на березе и хлопает носом по сучку: хлоп-хлоп. Вычистила нос, оглянулась
кругом да как каркнет:

– Карр… карр!..

Дремавший на заборе кот Васька чуть не свалился со страху и начал ворчать:

– Эк тебя взяло, черная голова… Даст же Бог такое горлышко!.. Чему обрадовалась-то?

– Отстань… Некогда мне, разве не видишь? Ах, как некогда… Карр-карр-карр!.. И все-то дела
да дела.

– Умаялась, бедная! – засмеялся Васька.

Page 83/103