Page 32 - Дети подземелья

Настоящий «уличник», хоть и «судья»… А нас судить будешь, скажи-ка?

Он говорил довольно добродушно, но я все-таки чувствовал себя
глубоко оскорбленным и потому ответил довольно сердито:
– Я вовсе не судья. Я – Вася.
– Одно другому не мешает, и Вася тоже может быть судьей – не теперь,
так после… Так, брат, ведется исстари. Вот видишь ли: я – Тыбурций, а он
– Валек. Я нищий, и он нищий. Я, если уж говорить откровенно, краду, и он
будет красть. А твой отец меня судит, – ну и ты когда-нибудь будешь
судить… вот его!
– Не буду судить Валека, – возразил я угрюмо. – Неправда!
– Он не будет, – вступилась и Маруся, с полным убеждением отстраняя
от меня ужасное подозрение.
Девочка доверчиво прижалась к ногам этого урода, а он ласково гладил
жилистой рукой ее белокурые волосы.
– Ну, это ты вперед не говори, – сказал странный человек задумчиво,
обращаясь ко мне таким тоном, точно он говорил со взрослым. – Не говори,
друг!.. Всякому свое, каждый идет своей дорожкой, и кто знает… может

быть, это и хорошо, что твоя дорога пролегла через нашу. Для тебя хорошо,
потому что лучше иметь в груди кусочек человеческого сердца вместо
холодного камня, – понимаешь?..
Я не понимал ничего, но все же впился глазами в лицо странного
человека; глаза пана Тыбурция пристально смотрели в мои.
– Не понимаешь, конечно, потому что ты еще малец… Поэтому скажу
тебе кратко: если когда-нибудь придется тебе судить вот его, то вспомни,
что еще когда вы оба были дураками и играли вместе, – что уже тогда ты
шел по дороге в штанах и с хорошим запасом провизии, а он бежал по
своей оборванцем и с пустым брюхом… Впрочем, – заговорил он, резко
изменив тон, – запомни хорошенько вот что: если ты проболтаешься
своему судье или хоть птице, которая пролетит мимо тебя в поле, о том, что
ты здесь видел, то не будь я Тыбурций Драб, если я тебя не повешу вот в

этом камине за ноги и не сделаю из тебя копченого окорока. Это ты,
надеюсь, понял?
– Я не скажу никому… я… Можно мне опять прийти?
– Приходи, разрешаю… под условием… Впрочем, я уже сказал тебе
насчет окорока. Помни!..
Он отпустил меня и сам растянулся с усталым видом на длинной
лавке, стоявшей около стенки.
– Возьми вон там, – указал он Валеку на большую корзину, которую,
войдя, оставил у порога, – да разведи огонь. Мы будем сегодня варить обед.