Page 186 - Ленька Пантелеев

Его снова увели в камеру.
Остро давал себя чувствовать голод. В горле было горько, спина ныла от жесткой
постели. Он лежал на лавке, смотрел в потолок, увешанный нитками паутины...
Через два часа его снова привели к начальнику.
Уже сгущался сумрак, в дежурной комнате горела электрическая лампочка, и зеленый
колпак ее отбрасывал гигантскую тень на стену, где висел деревянный ящичек телефона и
старый, засиженный мухами плакат:
"КТО НЕ РАБОТАЕТ - ТОТ НЕ ЕСТ!"
У этой стены, за барьером, разделявшим надвое помещение дежурной, сидели на
скамейке Александра Сергеевна и Стеша.
У Леньки сжалось сердце, когда он увидел мать.
- Мама! - вырвалось у него.
Он почувствовал себя маленьким, несчастным и гадким самому себе, когда увидел
рядом с собой ее заплаканные голубые глаза, ее вздрагивающие от слез губы и словно
издалека откуда-то услышал ее добрый измученный голос:
- Господи, Леша! Неужели это правда? Ты с кем был? Ты что делал на этой лестнице? И
зачем у тебя был с собою нож?
Он молчал, опустив голову, чувствуя на себе суровый взгляд Стеши и насмешливое
любопытство начальника и милиционеров.
- Вы видите, гусь какой! - сказал начальник. - Второй день бьемся...
- Лешенька, дорогой, не упрямься, скажи!..
Он молчал уже действительно из одного упрямства.
И тут выступила вперед Стеша.
- Товарищ начальник, - сказала она, - позволь мне с ним один на один поговорить.
- Что ж... говорите, - сказал начальник, показывая глазами на дверцу барьера.
Стеша прошла за перегородку, отвела мальчика к окну, присела на подоконник,
положила руки Леньке на плечи.
- Ну, что, казак? - сказала она тихо. - Не доплыл?
Ленька угрюмо смотрел на облезлую металлическую пряжку ее кожанки.
- Что же мы делать теперь будем? А?
- Что делать, - пробормотал Ленька. - Не доплыл - значит, на дно пойду.
- Не выйдет! - сказала она сурово. - За уши вытащим. А ну, парень, довольно волынку
вертеть. Мамочку только мучаешь. Давай выкладывай начистоту: с кем был, что делал?
- Стеша, - сказал Ленька, чувствуя, что глаза его опять наполняются слезами, - вы что
хотите спрашивайте, я на все отвечу, а с кем был - не скажу, товарища не выдам.
- Ну, что ж. Это дело. Товарища выдавать негоже. Но только - какой же это товарищ? Это
не товарищ, Лешенька... Тебя бросил, а сам лататы задал...
Ленька дал начальнику показания. Он рассказал все без утайки - и про замок, и про
лампочки, и про свои старые грехи, но имени Волкова так и не назвал и потом всю жизнь
жалел и ругал себя, что оставил на свободе этого маленького, злобного и бездушного
хищника, который ему никогда по-настоящему не нравился и с которым у него даже в раннем
детстве не было настоящей дружбы.
Из милиции Леньку отпустили - под поручительство Стеши, взяв с него подписку о
невыезде и прочитав предварительно хорошую нотацию.
...Несколько дней он жил дома, ожидая, что с минуты на минуту его вызовут в комиссию
по делам несовершеннолетних, будут судить и отправят в тюрьму или в колонию для
малолетних преступников.
Он уже подумывал, не стоит ли ему убежать, не дожидаясь суда, - уже изучал украдкой
карту РСФСР и других советских республик, выбирая местечко подальше и потеплее, когда
однажды утром его застала за этим занятием Стеша.
- Ты куда это? - спросила она, увидев разостланную на столе и торопливо прикрытую
газетным листом карту.