Page 187 - Ленька Пантелеев

- Никуда, - смутился Ленька. - Я так просто... Географию повторяю...
- Повторяешь? Нет, уж ты лучше не повторяй...
Она свернула карту в трубку и с решительным видом сунула ее куда-то за шкаф.
- А я тебя, кавалер, поздравить пришла, - сказала она, присаживаясь к столу и доставая из
портфеля какую-то бумагу.
- С чем? - удивился Ленька.
- Вот - на, получай путевку.
- В суд? - побледнел Ленька.
- Ну вот, уж и испугался. Суда над тобой не будет. Отвоевали мы тебя, казак. А это
"путевка в жизнь" называется. Послезавтра утром к девяти часам придешь на Курляндскую,
угол Старо-Петергофского... Знаешь, где это? Недалеко от Нарвских ворот, у Обводного...
Спросишь Виктора Николаевича.
- Какого Виктора Николаевича? А что там такое?
- А там... Ну, как тебе сказать? Детский дом... интернат... специальная школа для таких,
как ты, бесшабашных.
- Я не пойду, - сказал Ленька, насупившись.
- Почему же это ты так решительно: не пойду?
- А потому... потому что я, Стеша, уже не маленький в приютах жить.
- Нет, милый мой, в том-то и дело, что ты еще маленький. Тебе еще знаешь? - расти и
расти. Тебя еще вот надо как...
И маленькими сильными руками Стеша сделала такое движение, как будто выжимала
белье.
- Ну как, договорились?
Ленька минуту подумал.
- Ладно, - сказал он. - Но только, Стеша, вы не думайте, я ведь все равно долго там не
пробуду.
- Убежишь?
- Убегу.
- Куда же ты - на Дон или на Кубань думаешь?
Стеша рассмеялась, обняла мальчика и, потрепав его жесткие вихры, сказала:
- Эх, ты - партия номер девятнадцать!.. Никуда ты, голубчик, не побежишь. Глупости
это. От хорошего на худое не бегают.
...В среду утром Ленька пришел по указанному в путевке адресу. Это был
обыкновенный, ничем не примечательный городской трехэтажный дом. Внизу помещались
обувной магазин, кооператив и маленькая частная лавочка. Единственный парадный подъезд
был забит досками. Глухие железные ворота, выходившие в переулок, тоже оказались
запертыми.
Ленька долго стучал по зеленому шершавому железу, пока не заметил толстую кривую
проволоку звонка, торчавшую из облупленной кирпичной стены. Он дернул озябшей рукой
проволочную петлю и услышал, как где-то в глубине двора задребезжал колокольчик. Через
минуту заскрипели по снегу шаги, в воротах приоткрылось маленькое квадратное окошечко, и
черный косоватый глаз, прищурившись, посмотрел на Леньку.
- Кто такая? - с татарским акцентом спросили за воротами.
- У меня путевка.
- Показывай.
Ленька вынул и показал бумажку.
В скважине заерзал ключ, калитка приоткрылась.
- Иди прямо, - сказал сторож-татарин.
Ленька пошел и услышал, как за его спиной с грохотом захлопнулась калитка.
Сердце его тоскливо сжалось.
"Как в тюрьме", - подумал он.
Во дворе человек десять мальчиков в черных суконных бушлатах и в ушастых шапках