Page 59 - Остров погибших кораблей

лицо незнакомца. Это лицо с всклокоченными волосами было страшно. Глаза незнакомца
широко раскрылись, он тяжело дышал, нижняя челюсть судорожно тряслась.
Как вошел он сюда? Мэгги сидела спиной к двери и не слыхала его шагов,
заглушенных музыкой.
Вивиана быстро поднялась, оперлась на рояль и, еле владея собой, смотрела на
незнакомца. А он, не спуская с нее напряженного взгляда, пытался что-то сказать.
– Бе-бее-ее... ххо..! – Его хриплая речь была похожа на блеяние.
И вдруг, словно забыв о Вивиане, незнакомец, весь согнувшись, раскрыв длинные
скрюченные пальцы, стал жадно осматривать клавиши рояля, – как коршун, готовый
впустить когти в добычу. Дальше произошло нечто еще более странное и неожиданное.
Незнакомец сел за рояль и стал играть.
Это была жуткая музыка, такая же нечленораздельная, как его речь. Длинные ногти
мешали ему играть. Незнакомец нетерпеливо рычал, прерывал на мгновение игру, отгрызал
мешавший ноготь зубами и опять продолжал играть.
И как ни была чудовищна его игра, все же в ней можно было узнать патетическую
сонату Бетховена. Не могло быть сомнения в том, что этот человек когда-то изучал музыку.
Ошеломленная Вивиана отошла в сторону, опустилась в кресло и стала слушать. И –
удивительное дело – музыка скоро увлекла ее. На ее глазах совершалось просветление
человеческого сознания. Чем больше играл неизвестный, тем правильнее становилась его
игра, тем более четко выделялись музыкальные фразы. Правда, огрубевшие пальцы и теперь
плохо слушались его, но он все больше овладевал инструментом. И наряду с грубыми
ошибками неповинующихся рук вырывались места необычайной выразительности.
Был обеденный час. Гатлинг, услышав звуки рояля, зашел в каюту позвать Вивиану и,
как вкопанный, остановился у двери. Вивиана сделала мужу знак, чтобы он не нарушал игры.
Не дождавшись к обеду Гатлингов, в каюту пришли один за другим Томсон, его
ассистенты, Флорес, Людерс и, наконец, Симпкинс. Сыщик был грустен, почти подавлен. Но
тем не менее и он с большим интересом, даже с большим, чем другие, наблюдал за игрой
незнакомца. Все молчали и затаив дыхание слушали.
А незнакомец продолжал играть. Кончив одну сонату, он начинал другую, третью,
четвертую. Лицо его просветлело, глаза загорелись мыслью, а на устах появилась скорбная
улыбка. Прошел час, другой, незнакомец все играл. И вдруг, оборвав музыкальную фразу на
половине такта, он откинулся назад и упал замертво.
Неизвестный пролежал в обмороке полчаса. Когда стали уже беспокоиться о том, что
его не удастся привесит в чувство, он открыл глаза. Он был, по-видимому, еще во власти
звуков. Потом он сел на диван, осмотрел всех и, увидав женщин, стал застегивать ворот
рубахи.
Музыка произвела удивительное действие. Незнакомец начал говорить, хотя своего
имени и прошлого он еще не мог вспомнить. Он стал общительнее, но вместе с тем как-то
застенчивее. Охотно позволил остричь себе волосы и ногти, сбрить бороду и усы.
Когда он, одетый в один из костюмов Слейтона, гладко выбритый, причесанный,
умытый, явился в кают-компанию, это был новый человек.
«На кого он похож? – думала Вивиана, глядя на лицо незнакомца. – Где-то я видела
такой нос, подбородок. Или нет, не совсем такой. У этого более правильные черты лица». –
И вдруг вспомнила. И, чтобы проверить догадку, обратилась к Симпкинсу:
– Не правда ли, он похож на капитана Слейтона?
Эти слова почему-то сильно подействовали на Симпкинса.
– Эге, – оживленно ответил он. – Я недаром-таки приехал на Остров!
Когда незнакомец вышел, Симпкинс, обратившись к Гатлингам, сказал:
– Теперь мне кажется, можно открыть всем тайну капитана Слейтона, которая и
привела меня на Остров. Здесь я нашел больше того, на что рассчитывал. Не могу сказать,
что и сейчас для меня уже все ясно, но главные нити преступления Слейтона в моих руках. А
вот и Флорес... Садитесь и слушайте. Вам, Флорес, тоже будет интересно узнать про вашего