Page 10 - Партизанка Лара

— «Не оставлю бабушку», — шёпотом повторила мама. — Я знала, что ты это скажешь.
Но как мне жить без вас, девочка моя?

И снова по ночам выла сирена и зенитки целились в небо, полосатое от лучей
прожекторов.

Снова невыспавшаяся мама ходила на работу и, возвращаясь домой, заглядывала в синий
почтовый ящик. Она, как слепая, ощупывала пальцами его холодные, жёсткие стенки: не
завалилось ли в угол письмо?

Она всё ждала, всё надеялась.

Но больше писем от Лары не было.

…В своём письме Лара ни слова не написала о дяде. И не случайно. Она не хотела
огорчать мать.

Пусть мама не знает, что дядя Родион даже не спросил про здоровье своей сестры, его
интересовало только, когда у неё бывает получка.

А как он считал деньги, которые ему передала бабушка! Каждую трёшку — уж не
фальшивая ли? — он рассматривал на свет.

— Что толку в этих бумажках! — пряча деньги в карман, сказал дядя. — Сейчас на них
ничего не купишь. Не знаю прямо, чем вас кормить.

Можно было бы кормить крупой, которую привезли Лара с бабушкой. Но тётя и дядя
припрятали эту крупу. И бабушкин сахар в толстеньких синих пачках тоже припрятали.

Дядя сказал, что пить каждый день чай с сахаром — это сущее баловство.

— Уедем отсюда, уедем! — упрашивала бабушку Лара.

— И-и, милок! Обтерпишься. А ехать нельзя. Слыхала, что Санька рассказывал? Как раз
под бомбу и угодим.

Этот Санька — один печенёвский мальчишка — повадился к ним ходить. Бабушка
травами лечила его от золотухи.

Ещё в Лахте бабушка собирала, сушила и складывала в мешочки разные травы и корешки.
Но тогда Лара думала, что бабушка собирает их для коллекции, как Коля птичьи перья, и,
кроме самой бабушки, они никому не нужны.

А вот в Печенёве, когда в аптеке не стало лекарств, корешки пригодились.

Оказалось, что бабушка занимается этим с молодых лет и в деревне её считают чуть ли не
колдуньей, Которая может вылечить травами любую болезнь.

Так думали и Санькина мать, и сам Санька.