Page 22 - Партизанка Лара

Над забором в пять рядов колючая проволока. Больно глазам на неё смотреть. Больно
небу, в которое она впилась.

Стоят на снегу матери, седые от стужи и горя, и тихонько переговариваются между собой:

— Сколько ни хожу, не добьюсь толку. Может, нет уж моей Оленьки в живых…

— А я своего Ванюшку выглядываю. Хоть бы в щёлочку поглядеть на сынка!

Холодно. Очень холодно.

Звенит на ветру колючая проволока. Льдинки, как слёзы, блестят на её шипах. Кажется,
всё вокруг плачет: и ветер, и люди, и деревья в лесу, и былинки в поле — вся потоптанная
врагом русская земля.

Они не сговаривались, но каждая из трёх подружек решила: школу, какая сейчас при
немцах в Тимонове, не признавать.

Портрета Ленина там не увидишь. Лучшего тимоновского учителя немцы казнили. И чему
там учиться? Придумали тоже «науку» — божий закон. Да разве может бог издавать
законы, когда его самого, бога, нет?

Это чужая, это не настоящая школа — пионеры не могут туда ходить.

Но без своей, настоящей школы Лара очень скучала. Даже пальцы скучали. Встанет Лара
у двери — пальцы пишут на дверной притолоке, сядет на лавку-пальцы чертят по лавке.
Ни чернил, ни бумаги в избушке не было, а пальцам хотелось писать.

Вот и сегодня, по школьной привычке проснувшись рано, Лара первым делом потянулась
к окну. Что, если попробовать писать по замёрзшему стеклу ногтем?

Однако лёд был таким толстым, что ноготь гнулся. Да и жаль было портить нарисованный
морозом узор. За ночь на стекле вырос лес — сказочный, ледяной, хрустальный. И, глядя
на него, Лара стала думать о настоящем лесе и о них, о людях в лесу.

Это случилось в прошлом году, в сентябре. Три подружки пошли в лес по грибы…

В воздухе бесшумно вспыхивали золотые длинные искры — летала осенняя паутина.
Огненные макушки берёз были похожи на рыжие лисьи хвосты.

Грибов было мало. Изредка попадались червивые рыжики да позеленевшие от старости
моховики.

Лара вздумала обшарить ёлки, росшие по краю поляны, полезла под дерево, и её правый
глаз закосил от волнения: между кустами папоротника виднелись мужские сапоги.

Ещё секунда, и она бы вскрикнула. Но прятавшийся за деревом бородатый незнакомец
приложил палец к губам, и девочка промолчала. Тогда он вполголоса позвал кого-то
невидимого:

— Не бойтесь, это ребята — хороший народ.