Page 36 - Партизанка Лара

— Пущай сам себя лечит. От нечистой совести травы у меня нет.

Но, видно, не легко дались бабушке эти слова. Шить в этот вечер она уже не могла.
Сказала, что плохо видит, в глазах потемнело. Бабушкины пальцы всё ещё беспокойно
двигались по лавке, всё будто отталкивали от себя кулёчек. А кулёчка-то не было. Тётя
Дарья унесла его домой.

Лара не знала, чем угодить бабушке.

— Баб, отдыхай. Я всё приберу сама и помою пол. Воду можно было набрать здесь, на
усадьбе, в пруду. Он кишел лягушками, которые по-весеннему урчали, высовывая плоские
головы из воды.

Взобравшись на мостки, Митя бросал в лягушек камешки.

— Нашёл забаву! Лучше попросил бы отца тебя на велосипеде покатать.

У крыльца дядиного дома стоял забрызганный грязью велосипед. Значит, хозяин вернулся
домой.

— Он сегодня сердитый, — пожаловался Митя. — Меня во двор выгнал, чтоб я не
слушал, про что они с мамкой говорят.

— Про что же такое они говорили, что ребятам слушать нельзя?

— Вроде про охоту. Мамка ругала папку, зачем согласился. Сказал бы: «Откуда мне
ихние тропы знать».

Ведро выскользнуло из рук девочки и заколыхалось на воде.

— Ой, уплывёт! Ой, утопнет! — засуетился Митя. Он разыскал суковатую палку и помог
девочке подцепить и вытащить ведро.

— Спасибо, Митя. А за что ещё мать отца ругала?

— За лисапед. Зачем папка на нём в Томоново покатил. Никто бы не знал, что у нас
лисапед. Мамка сказала: «Уведу завтра ребят с утра на речку, чтоб не видели эту пакость,
а ты разбирайся сам».

Мите надоело воевать с лягушками, он убежал на улицу. А девочка всё ещё сидела у
пруда.

Митя думает, что отца позвали охотиться на зверя, а ей кажется, что это охота на людей,
на партизан. Немцы хотят, чтобы дядя Родион показал им партизанские тропы: он знает
Тимоновский лес, у него есть велосипед.

Они поедут на разведку завтра утром. Сбор здесь, на усадьбе. Поэтому тётя Дарья и
уводит детей.

Надо будет увести и бабушку. Но этого мало. Если бы можно было помешать немцам!..
Что бы такое придумать?