Page 69 - Партизанка Лара

В доме у Анны Фёдоровны плакали дети. Трое на печке, Оля за занавеской, а маленький
Павлик выполз навстречу Саньке из-под стола.

— К нам П-палач п-приходил, — заикаясь от страха, сказал Павлик.

Оля, всхлипывая, вытерла нос занавеской.

— Палач нашу мамку забрал. И тётю Галю. И Ларину бабку. Всех позабрали в штаб.

Кто пустит в штаб мальчишку, деревенского оборвыша? Но напротив штаба был огород,
засаженный картошкой. Санька залез туда и затаился в борозде.

Он смотрел на пустое штабное крыльцо, на закрытые наглухо окна и думал о рябом,
низколобом солдате. От этих мыслей у мальчика начало ломить спину, точно и по ней
прошлась плеть Палача.

Стал накрапывать дождь. По стёклам стекали капли, словно окна плакали.

Дверь штаба отворилась, и двое солдат что-то вытащили на крыльцо. Сперва Санька
подумал — тюк, но потом разглядел, что тащат человека и у этого человека седые волосы,
выбившиеся из-под платка.

— Бабушка! — задохнулся Санька.

Сбросив свою ношу на траву, солдаты вернулись в штаб. Бабушка лежала неподвижно.
Убили её или она была ещё жива?

Пока мальчик раздумывал, как к ней пробраться, чтобы по дороге не остановил часовой,
на улице показался человек. Санька терпеть не мог печенёвского старосту, но сейчас был
просто-таки ему рад. Старосту не остановят, он и поможет бабушке: ведь это его мать.

Бабушка жива, бабушка просит о помощи — вот она зашевелилась, царапает землю
руками, а не может встать.

Но печенёвский староста притворился, что ничего этого не видит. Потупив глаза, он
торопливо прошёл мимо.

Слышал ли он мальчишеское ругательство, которое понеслось ему вслед?

Выждав, чтоб часовой повернулся к нему спиной, мальчик выскочил на улицу. Но его
опередили две женщины. Они тяжело спустились со штабного крыльца, подняли бабушку
и под руки повели с собой.

Санька догнал их и, громко шмыгая носом, пошёл рядом.

— Тётя Нюра! Тётя Галя! Вас насовсем отпустили?

— А что с нас взять? Мы ничего не знаем. Да если бы и знали, разве скажет мать на своё
дитё?

— Они вас били?