Page 64 - Партизанка Лара

— Знаешь, Миша, когда я тебя первый раз увидела, то подумала: вот с этим мальчишкой
мы будем дружить, а мы всё цапались. Но я тогда про тебя ничего не знала, мне только
сейчас сказали.

Мишка уже не плакал, он внимательно слушал.

— У тебя дедушку и бабушку убили, у меня — папу. Ты давно ничего не знаешь про свою
маму, и я свою вот уже два года вижу только во сне. А сестра у тебя есть, Миша?

— Н-н-нет…

— Хочешь, я буду твоей сестрой? Ты только скажи, Миша, хочешь?

Она подняла упавший на пол карандаш — его подарил Мишке командир — и переломила
пополам.

Мишка не разозлился, хотя так дорожил этим карандашом, что даже жалел им писать.

— Половинка твоя, половинка моя. Ты посмотришь на свою половинку и подумаешь: «Я
не один». А я посмотрю на свою и подумаю: «Где сейчас мой братишка? Пусть
поправляется поскорей».

— А потом?

— А потом, когда кончится война, ты приедешь к нам в Ленинград со своей мамой. Если
нет твоей мамы, моя мама будет твоя мама. А если нет и моей мамы, мы вместе пойдём в
один детский дом.

— Прекрасно, что вы уже договорились, — раздался позади ребят голос. Это вернулась
Маша. — Значит, вы знаете, что сегодня в ночь вам вместе лететь?

— Вместе?!

Мишка щёлкнул языком от восторга, но зато побледнела Лара.

— Почему вместе? Я не раненая, и война не кончилась. Кажется, задания я выполняю. Вы
даже один раз вместе со мной ходили. Или в бригаде мной недовольны?

— В бригаде тебя любят, тобой довольны. Но с этим самолётом хотят отправить и тебя и
Фросю — всех, кому нет шестнадцати лет. Потому что воевать — не детское дело. А вы
— дети.

— Думаете, дети меньше взрослых любят свою Родину?

Что-то нежное-нежное засветилось в глазах у Маши, но она сдержалась и спокойно
ответила:

— Думаю, что берегут вас, заботятся о вас. Иди, девочка. Перед дальней дорогой
больному надо отдохнуть.

А больной, не думая отдыхать, во все глаза смотрел на девочку. Он был счастлив, что они
летят вместе, и в то же время ему было очень жалко Лару.