Page 110 - Два капитана

Я замешкался — просто от удивления. В эту минуту
Николай Антоныч вышел в переднюю и, увидев меня,
зажег свет.
— А-а! — каким-то сдавленным голосом сказал он.—
Явился.
Он больно схватил меня за плечо:
— Неблагодарный доносчик, мерзавец, шпион! Чтобы
твоей ноги здесь не было! Слышишь?
Он злобно раздвинул губы, и я увидел, как ярко
заблестел у него во рту золотой зуб. Но это было послед­
нее, что я видел в доме Татариновых. Одной рукой
Николай Антоныч открыл двери, а другой выбросил меня
на лестницу, как котенка.

Г лава одиннадцатая
УХОЖУ

Пусто было в детдоме, пусто было в школе. Все раз­
бежались — воскресный день. Только Ромашка бродил
по пустым комнатам и все что-то считал — должно быть,
свои будущие богатства, да повар в кухне готовил обед
и пел. Я пристроился в теплом уголке за плитой и стал
думать.
Да, это сделал Кораблев. Я хотел ему помочь, а он
подло отплатил мне. Он пошел к Николаю Антонычу и
выдал меня с головой.
Они оказались правы. И Николай Антоныч, и немка-
француженка, и даже Лихо, который сказал, что на со­
браниях Кораблев проливает «крокодиловы слезы». Он —
подлец. А я-то еще жалел, что Марья Васильевна ему
отказала.
— Дядя Петя, что такое «крокодиловы слезы»?
Дядя Петя вытащил из котла кусок горячей капусты:
— Кажись, соус такой.
Нет, это не соус... Я хотел сказать, что это не соус,
но в эту минуту дядя Петя вдруг медленно доплыл во­
круг меня вместе с капустой, которую он пробовал зубом,
чтобы узнать, готовы ли щи. Голова закружилась.
Я вздохнул и пошел в спальню.
Ромашка сидел в спальне у окна и считал.
— Теперь сто тысяч будет все равно что копейка,—
сказал он мне.— А если набрать отмененных денег и
107