Page 179 - Два капитана
P. 179

это  земля.  К  сожалению,  я  не  мог  оставить  корабль
        в  тяжелом  положении,  чтобы  исследовать  ее.  Но  всё  впе­
        реди.  Пока  я  назвал  ее  твоим  именем,  так  что  на  любой
        географической  карте  ты  найдешь  теперь  сердечный  при­
        вет  от  твоего...»
           Здесь  кончалась  оборотная  сторона  второго  листа.
        Я  отложил  его  и  принялся  за  третий.  Первые  строки
        были  размыты.  Потом:
           «...Горько  подумать,  что  все  могло  быть  совсем  иначе.
        Я  знаю,  он  будет  оправдываться;  пожалуй,  сумеет  убедить
        тебя,  что  я  один  во  всем  виноват.  Молю  тебя  об  одном:
        не  верь  этому  человеку!  Можно  смело  сказать,  что  всеми
        нашими  неудачами  мы  обязаны  только  ему.  Достаточно,
        что  из  шестидесяти  собак,  которых  он  продал  нам  в
        Архангельске,  большую  часть  еще  на  Новой  Земле  при­
        шлось  пристрелить.  Вот  как  дорого  обошлась  нам  эта
        услуга!  Не  только  я  один — вся  экспедиция  шлет  ему
        проклятия.  Мы  шли  на  риск,  мы  знали, что идем на риск,
        но  мы  не  ждали  такого  удара.  Остается  делать  все,  что
        в  наших  силах.  Как много я мог бы рассказать тебе о нашем
        путешествии!  Для  Катюшки  хватило  бы  историй  на  це­
        лую  зиму.  Но  какой  ценой  приходится  расплачиваться,
        боже  мой!  Я  не  хочу,  чтобы  ты  подумала,  что  наше
        положение  безнадежно.  Но  вы  все-таки  не  особенно
        ждите...»
           Как  молния  в  лесу  вдруг  освещает  местность,  и  тем­
        ная  картина  внезапно  изменяется,  и  видишь  даже  листья
        на  дереве,  которое  минуту  назад  казалось  не  то  зверем,
        не  то  великаном,  так  я  понял  все,  читая  эти  строки.
        И  даже  такие  мелочи  припомнились  мне,  которые,  каза­
        лось,  были  навсегда  забыты.
           Я  понял  лицемерные  речи  Николая  Антоныча  о  «по­
       койном  брате».  Я  понял  это  фальшивое,  значительное
        выражение  лица,  когда,  рассказывая  о  нем,  Николай-
       Антоныч  строго  сдвинул  брови,  как  будто  во  всем,  что
       случилось,  были  отчасти  виноваты  и  вы.  Я  понял  всю
       глубину  низости  этого  человека,  притворявшегося,  что  он
       гордится  своим  благородством.  Он  не  был  назван,  но  это
       был  он!  Я  не  сомневался  в  этом.
           У  меня  пересохло  в  горле  от  волнения,  и  я  так  гром­
       ко  говорил  сам  с  собой,  что  тетя  Даша  испугалась  не  на
       шутку:
           —  Саня,  да  что с тобой?
                                 176
   174   175   176   177   178   179   180   181   182   183   184