Page 221 - Два капитана

Карета скорой помощи стояла у ворот, и мы неволь­
но остановились от ужаса. По лестнице санитары несли
носилки с Марьей Васильевной.
Она лежала с открытым лицом, с таким же белым
лицом, как накануне у Кораблева, но теперь оно было
точно вырезанное из кости.
Я прижался к перилам и пропустил носилки, а Катя
жалобно сказала: «Мамочка» — и пошла рядом с носил­
ками. Но Марья Васильевна не открыла глаз, не шевель­
нулась. У нее был очень мертвый вид, и я понял, что
она непременно умрет.
С убитым сердцем я стоял во дворе и смотрел, как
носилки вкладывали в карету, как старушка дрожащими
руками закутывала Марье Васильевне ноги, как у всех
шел пар изо рта — и у санитара, который вынул откуда-
то книгу и попросил расписаться, и у Николая Антоны­
ча, который, болезненно заглядывая под очки, расписался
в книге.
— Да не здесь,— грубо сказал санитар и, с досадой
махнув рукой, положил книгу в большой карман халата.
Катя побежала домой и вернулась в своем пальто, а
мое оставила на кухне. Она тоже села в карету. И вот
дверцы, за которыми лежала страшная, изменившаяся,
белая Марья Васильевна, закрылись, и карета, рванув­
шись, как самый обыкновенный грузовик, помчалась в
приемный покой.
Николай Антоныч и старушка одни остались во дво­
ре. Некоторое время они стояли молча. Потом Николай
Антоныч повернулся и первый пошел в дом, механически
переставляя ноги, как будто он боялся упасть. Таким я
его еще не видел.
Старушка попросила меня встретить доктора и ска­
зать, что не нужно. Я побежал и встретил доктора и
Петьку на Триумфальной площади, у табачной будки.
Доктор покупал спички.
— Умерла? — спросил он.
Я отвечал, что не умерла, а на скорой помощи отпра­
вили в больницу и что я могу заплатить, если нужно.
— Не нужно, не нужно,— брезгливо сказал доктор.
Старушка сидела на кухне и плакала, когда простив­
шись с Петькой и пообещав завтра ему все рассказать, я
вернулся на 2-ю Тверскую-Ямскую. Николая Антоныча
уже не было — он уехал в больницу.
218