Page 225 - Два капитана
P. 225
До сих пор не могу вспомнить об этом без волне
ния,— судите же, что я почувствовал тогда, как был по
ражен и взволнован!
Вот как это было. На похороны Марьи Васильевны
неожиданно пришло очень много народу — сослуживцы и
даже студенты, с которыми она когда-то училась на ме
дицинском факультете. Она всегда казалась одинокой, а
ее, оказывается, многие знали и любили. Среди этих
чужих людей, говоривших шепотом и подолгу смотревших
на ворота, из которых все не выносили гроба, стоял Ко
раблев — с измученными глазами, с большими усами,
которые казались совсем огромными на его похудевшем,
постаревшем лице.
Я давно заметил, что родные всегда выходят вместе
с гробом, а у ворот стоят и потом распоряжаются похо
ронами посторонние люди. Но тут было иначе — долж
но быть, потому, что из родных гроб выносить было
некому.
Николай Антоныч стоял в стороне, опустив голову, и
Нина Капитоновна держала его за руку. Казалось, она
Поддерживала его, хотя он стоял совершенно прямо. Ста
рухи Бубенчиковы тоже были тут, похожие на монаше
нок, в старинных черных пальто с шлейфами.
Катя стояла подле них и упорно смотрела на ворота.
Она была румяная, несмотря на все ее горе, которое было
видно даже в том нетерпеливом движении, которым она
поправляла шапку, иногда съезжавшую на лоб,— наверно,
она плохо заколола косы...
Ждали уже с полчаса, а гроб всё не выносили. И вот
я вдруг решился и подошел к ней.
Не знаю, может быть, это было неловко, что я подо
шел к ней в такую минуту. Но мне хотелось сказать ей
хоть одно слово.
— Катя!
Она взглянула на меня и отвернулась...
По целым дням я сидел за книгами. Я возобновил
свой старый порядок, то есть стал вставать в шесть ча
сов, обливался холодной водой, делал гимнастику перед
открытым окном и занимался по расписанию. «Правила
для развития воли», которые я составил в былые дни,
опять пригодились мне, особенно одно: «Скрывать свои
чувства или, по меньшей мере, не выражать их наружно».
Я не выражал их наружно, хотя с каждым днем мне
222