Page 239 - Два капитана

— Ладно, не будем...
И больше мы не говорили об этом. Она спросила
меня о весенних каникулах, о том, как я провел время в
Энске, как поживают Саня и старики. И я передал ей
привет от стариков и от Сани. Но я ничего не сказал о
том, как мне было скучно без нее в Энске, особенно ког­
да я один бродил по нашим местам, о том, как Петька
много ел и все время чувствовал вдохновение, и о том,
что у них это не так необыкновенно. Я не знал теперь,
любит она меня или нет, и об этом невозможно было
спросить, хотя мне все время очень хотелось. Но нельзя
было даже произнести это слово — теперь, когда мы си­
дели и разговаривали, такие серьезные и бледные, и ког­
да Катя была так похожа на мать. Я только вспомнил,
как мы возвращались из Энска и писали пальцами по
замерзшему стеклу и как вдруг за окном открывалось
темное поле, покрытое снегом. Все переменилось с тех пор.
И мы не могли теперь относиться друг к другу, как преж­
де. Но мне очень хотелось узнать, любит ли она меня или
больше не любит.
— Катя,— сказал я вдруг,— ты меня не любишь?
Она вздрогнула и посмотрела на меня с изумлением.
Потом она покраснела и обняла меня. Она меня обняла, и
мы поцеловались с закрытыми глазами — по крайней мере
я, но, кажется, и она тоже, потому что потом мы одновре­
менно открыли глаза. Мы целовались в сквере на Триум­
фальной, в середине Москвы, в этом сквере, где нас могли
видеть три школы — наша, 143-я и 28-я. Но это был горь­
кий поцелуй. Это был прощальный поцелуй. Хотя, рас­
ставаясь, мы условились о новой встрече, я чувствовал,
что этот поцелуй — прощальный.
Вот почему, когда Катя ушла, я остался в сквере
и долго еще бродил по дорожкам в тоске, садился на эту
скамейку, уходил и опять возвращался. Я снял кепку —
у меня горела голова и сердце ныло. Я не мог уйти...
Когда я вернулся домой, на столе у моей кровати ле­
жал большой конверт, на котором стояла печать Осо-
авиахима и была крупно написана моя фамилия, имя и
отчество. Впервые в жизни меня называли по имени и
отчеству. Дрожащими руками я разорвал конверт. Осо-
авиахим извещал меня, что мои бумаги приняты и что
2 мая мне надлежит явиться в медицинскую комиссию на
предмет поступления в летную школу.