Page 496 - Два капитана

над нами пять этажей и мы не болтались, не захлебыва­
лись в залитом водой подвале. Мы шли, а Маша с ка­
кой-то женщиной волокли за нами Ромашова. Он все бес­
покоился, не пропал ли его мешок, заплечный мешок, и
Маша наконец сердито сунула ему мешок под нос и ска­
зала:
— Ты не мешок думай. Ты бога думай. Ты жизнь,
дурак, спасал. Тебе молиться, куран читать нада!
Кофе — это было очень кстати, когда мы доплелись и,
сдав Ромашова Розалии Наумовне, повалились в кухне
на кровать, грязные и растрепанные, как черти.
— В общем, я так и не поняла, что это за дядя,—
сказала Варя.
— Самый плохой человек на земле,— ответила я
устало.
— Дура, зачем же ты его привела?
— Старый друг. Что делать?
Мне стало жарко от кофе, я начала снимать платье,
запуталась, и последнее, что еще прошло перед глазами,
было большое белое лицо, от которого я беспомощно от­
махнулась во сне.

Г лава одиннадцатая
УЖИН. «НЕ ОБО МНЕ РЕЧЬ»
Он еще спал, когда мы уходили,— Розалия Наумов­
на постелила ему в столовой. Одеяло сползло, он спал в
чистом нижнем белье, и Варя мимоходом привычным дви­
жением поправила, подоткнула одеяло. Он дышал сквозь
сжатые зубы, между веками была видна полоска глазного
яблока — уж такой Ромашов, что его нельзя было спу­
тать ни с одним Ромашовым на свете!
— Так самый плохой? — шепотом спросила Варя.
— Да.
— А по-моему, ничего.
— Ты сошла с ума!
— Честное слово — ничего. Ты думаешь, почему он
так спит? У него короткие веки.
Отчего мне казалось, что к вечеру Ромашов должен
исчезнуть, как видение, принадлежащее той, исчезнувшей
ночи? Он не исчез. Я позвонила — и не Розалия Наумой-
на, а он подошел к аппарату.
492