Page 185 - Вино из одуванчиков

— Ничуть. Когда-нибудь вы сами убедитесь, мальчики, что к старости

дни как-то тускнеют… и уже не отличишь один от другого…
— Как же так! — сказал Том. — В этот понедельник я катался на
роликах в Электрик-парке, во вторник ел шоколадный торт, в среду упал и
растянул ногу, в четверг свалился с виноградной лозы — да вся неделя
была полным-полна всяких событий! И сегодняшний день я тоже запомню,
потому что листья все желтеют и краснеют. Скоро они засыплют всю
лужайку, и мы соберем их в кучи и будем на них прыгать, а потом спалим.
Никогда я не забуду сегодняшний день! Век буду его помнить, это я точно
знаю!
Дедушка поглядел вверх, в оконце погреба, на предосенние деревья —
листва шелестела под ветром, и ветер уже дышал прохладой.
— Конечно, ты его запомнишь. Том, — сказал он. — Конечно,
запомнишь.
И они оторвались от мягкого мерцанья вина из одуванчиков и вышли
из погреба: надо было совершить последние обряды лета, ибо настал
последний день и последняя ночь. А к вечеру они вдруг спохватились —
оказывается, вот уже три дня, как веранды пустеют совсем рано. И в

воздухе пахнет как-то по-другому, суше, и бабушка поговаривает теперь не
о ледяном чае, а о горячем кофе; открытые окна, в которых трепетали
белые занавески, понемногу закрываются; холодные закуски уступают
место горячему мясу. На верандах больше нет москитов, они покинули
поле боя — и тут войне со Временем настал конец, люди тоже отступили,
укрылись в теплых комнатах.
Как три месяца назад, — или это были три долгих столетия? — Том,
Дуглас и дедушка стояли на веранде, и она скрипела, словно корабль, что
дремлет ночью, покачиваясь на волнах, и все трое втягивали ноздрями
воздух. Мальчикам казалось: в начале лета кости у них были как стебли
зеленой мяты и лакрицы, а теперь обратились в мел и слоновую кость. Но
прежде всего осенняя прохлада коснулась костей дедушки, точно неумелая

рука забарабанила по пожелтевшим басовым клавишам фортепьяно,
которое стоит в столовой.
Дедушка повернулся к северу, как стрелка компаса.
— Пожалуй, мы больше не будем выходить сюда по вечерам, — сказал
он раздумчиво.
И втроем они сняли цепи с крюков в потолке и унесли качели в гараж,
будто старые разбитые похоронные дроги, а за ними летели на землю
первые сухие листья. Слышно было, как бабушка растапливает камин в
библиотеке. Вдруг налетел ветер и в окнах задребезжали стекла.