Page 21 - Аты-баты

— Какой Гарбузенко? — спросил Константин.
— Старший сержант. Помощник командира взвода, — пояснила Анна. — Умер два года
назад, просил, чтоб его — в ту же, братскую. С трудом, но удалось.
— Значит, вы ездите сюда половину вашей жизни?
— Отец и есть половина жизни. Половина жизни — отец, другая половина — мама.
— Здесь живет кто-нибудь, кто был в том бою? — помолчав, спросил Константин.
— В бою погибли все, — ответила Анна. — Немцы добили даже раненых. Но одна
девочка из Ильинки пряталась в кустах. То есть это тогда она была девочкой, теперь она —
Валентина Ивановна. Я у нее останавливаюсь.
Константин очень внимательно выслушал ее, вздохнул, помолчал. Сказал вдруг, не
глядя:
— Не сердитесь на меня, Аня. У каждого свое. Жизнь, как говорится, есть жизнь.
Скажите лучше, что я должен сделать?
Анна улыбнулась:
— Для начала помогите мне дотащить чемодан.
…Офицеры маршевого батальона были выстроены на заснеженном плацу.
Поверяющий — кругленький, весьма пожилой и очень усталый генерал — кричал обиженным
голосом:
— Немец — не дурак, лейтенанты! Не дурак, понятно? «На ура» с ним не надейся! Я его
еще с пятнадцатого постиг! Солдату на войне тяжелее всех, понятно? Он прямехонько на
смерть побежит. Обманет — удача, не обманет — слава вечная! И коли он чего не умеет, то не
он виноват, а его командир, понятно? Солдат никогда не ленится — это его командир ленив.
Все с вас спрошу, лейтенанты, все — с вас! Если солдату мы землю свою доверили, то вам —
солдат. Самое дорогое, что у нас есть. Дороже не придумаешь. Кто командир взвода, в
котором сегодня ефрейтор первой гранатой макет танка разнес?
— Младший лейтенант Суслин! — покраснев от удовольствия, гаркнул Игорь. —
Второй комсомольский взвод истребителей танков!
— Комсомольский? Отменно! — похвалил генерал. — Как фамилия молодца?
— Ефрейтор Святкин, товарищ генерал. Ротный запевала!
— Два раза молодец, — улыбнулся генерал. — Твой взвод выделен для прохождения?
— Так точно, товарищ генерал!
— Ну, лейтенант, командуй. Да скажи этому… Святкину, чтобы порадовал меня песней,
как порадовал меткостью на ученьях. Иди.
— Есть! — крикнул Суслин и со всех ног бросился к взводу, построенному на другом
конце плаца.
— Суслик бежит, — сказал Святкин, увидев бежавшего к ним младшего лейтенанта. —
Чего это он сияет, как взводная сковородка?
— Взвод, смирно! — подал команду Гарбузенко.
Подбежал Суслин. Он запыхался и говорил с перерывами, задыхаясь:
— Значит, так… Как махну… Как махну рукой — запевай. Все дружно… И ножку
чтобы… Ножку, чтоб земля гудела… Товарищ ефрейтор Святкин, генерал… генерал лично…
Лично, понятно?..
— Лично понятно, — согласился Святкин.
Печатая ногу, взвод шагал по заснеженному плацу.
Суслин шагал впереди, ступая легко и упруго, радостно ощущая единый ритм со своим
взводом истребителей танков. Направляя взвод к наспех сколоченной трибуне, он молодецки
развернул плечи и махнул рукой.
Солдаты начали особенно старательно впечатывать ножку, а ефрейтор Святкин, откинув
голову, запел:
Аты-баты, шли солдаты,
Эх, шли солдаты на войну!
И взвод весело подхватил припев: