Page 5 - Марфа-посадница

железные ступени, тихо и величаво; взирает на бесчисленное собрание граждан и
безмолвствует… Важность и скорбь видны на бледном лице ее… Но скоро осененный
горестию взор блеснул огнем вдохновения, бледное лицо покрылось румянцем, и Марфа
вещала:
— "Вадим! Вадим! Здесь лилась священная кровь твоя, здесь призываю небо и тебя во
свидетели, что сердце мое любит славу отечества и благо сограждан, что скажу истину народу
новогородскому и готова запечатлеть ее моею кровию. Жена дерзает говорить на вече, но
предки мои были друзья Вадимовы, я родилась в стане воинском под звуком оружия, отец,
супруг мой погибли, сражаясь за Новгород. Вот право мое быть защитницею вольности! Оно
куплено ценою моего счастия…"
"Говори, славная дочь Новаграда!" — воскликнул на" род единогласно — и глубокое
безмолвие снова изъявило его внимание.
"Потомки славян великодушных! Вас называют мятежниками!.. За то ли, что вы подъяли
из гроба славу их? Они были свободны, когда текли с востока на запад избрать себе жилище во
вселенной, свободны, подобно орлам, парившим над их главою в обширных пустынях
древнего мира… Они утвердились на красных берегах Ильменя и всё еще служили одному
богу. Когда Великая Империя [Римская. (Примеч. автора.)], как ветхое здание, сокрушалась
под сильными ударами диких героев севера, когда готфы, вандалы, эрулы и другие племена
скифские искали везде добычи, жили убийствами и грабежом, тогда славяне имели уже
селения и города, обработывали землю, наслаждались приятными искусствами мирной жизни,
но все еще любили независимость. Под сению древа чувствительный славянин играл на
струнах изобретенного им мусикийского орудия, 21 но меч его висел на ветвях, готовый
наказать хищника и тирана. Когда Баян, 22 князь аварский, страшный для императоров
Греции, потребовал, чтобы славяне ему поддалися, они гордо и спокойно ответствовали:
"Никто во вселенной не может поработить нас, доколе не выдут из употребления мечи и
стрелы!..". О великие воспоминания древности! Вы ли должны склонять нас к рабству и к
узам?
Правда, с течением времен родились в душах новые страсти, обычаи древние,
спасительные забывались, и неопытная юность презирала мудрые советы старцев; тогда
славяне призвали к себе знаменитых храбростию князей варяжских, да повелевают юным
мятежным воинством. Но когда Рюрик захотел самовольно властвовать, гордость славянская
ужаснулась своей неосторожности, и Вадим Храбрый звал его пред суд народа, "Меч и боги да
будут нашими судиями!" — ответствовал Рюрик, и Вадим пал от руки его, сказав:
"Новогородцы! На место, обагренное моею кровию, приходите оплакивать свое неразумие —
и славить вольность, когда она с торжеством явится снова в стенах ваших…" Исполнилось
желание великого мужа: народ собирается на священной могиле его, свободно и независимо
решить судьбу свою.
Так, кончина Рюрика — да отдадим справедливость сему знаменитому витязю! —
мудрого и смелого Рюрика воскресила свободу новогородскую. Народ, изумленный его
величием, невольно и смиренно повиновался, но скоро, не видя уже героя, пробудился от
глубокого сна, и Олег, испытав многократно его упорную непреклонность, удалился от
Новагорода 23 с воинством храбрых варягов и славянских юношей, искать победы, данников
и рабов между другими скифскими, менее отважными и гордыми племенами. С того времени

21 Мусикийские орудия (устар.) — музыкальные инструменты.

22 Баян (VI в.) — хан воинственного кочевого народа аваров, или обров, покорившего некоторые славянские
племена и разбитого в X в. венграми.

23 — по летописному свидетельству, Олег в 882 году захватил Киев и сделал его главным — стольным —
городом своего княжества.