Page 80 - Краеведческий бюллетень

Начавшаяся через несколько месяцев многолетняя коман­
дировка на Сахалин значительно дополнила и обогатила ни­
вхские записи, но сам замысел публикации остался прежний.
Автора, в первую очередь, интересуют вопросы
вые», имеющие отношение «к жизни гиляков», которые про­
ходят сюжетами в нивхских песнях, его занимает место поэ­
зии в культуре народа, стоящего пока на низкой ступени раз­
вития, личности бардов, отношение к ним соплеменников.
Читатель почувствует глубокий интерес ученого к теме, соче­
тающийся с большой симпатией и любовью к нивхскому на­
роду—легко читается только написанное неравнодушным пе­
ром. Б. О . Пилсудскому удалось найти очень верную пропор­
цию и форму в изложении научного материала и почти бел­
летристических описаний. Возможно, такая форма изложения
была продиктована тем, что статья писалась для европейско­
го читателя, бесконечно далекого от проблем маленького на­
рода, живущего на таком же бесконечно далеком острове.
Поставленная заглавной в семнадцатом номере за 1911 г.
журнала «Люд» /Народ/, выходившего во Львове,
вызвала большой интерес, открыв для многих новую страни­
цу в мировой поэзии.
Через много лет сахалинский читатель получает возмож­
ность узнать частицу своего теперь уже далекого прошлого,
поразиться талантливости одного из его народов и, быть мо­
жет, по-новому увидеть окружающее.
Редколлегия благодарит Генерального секретаря
ского этнографического общества Антони Кучинского, любез­
но передавшего в дар Сахалинскому областному краеведче­
скому музею копии публикаций работ Б. О . Пилсудского, из­
данных на польском языке.
В. М. Латышев
- 7 8 —
«Столько жизни, сколько в песне,
Столько счастья, сколь приснится»
«более жи­
На далеком конце Сибири, омываемой волнами Тихого
океана, лежит угрюмый остров, известный благодаря долгим
годам реакции современной эпохи и нашему народу как жу­
пел для гордых и непокорных, как яма, в которую бросают
несчастных, переступивших строгие границы права, ограни­
ченные юридическими формулами и уложениями. У входа в
это чистилище, устроенное на земле, мог бы красоваться де­
виз: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».
Остров этот носит название «Сахалин», он—суровый и нем­
ного дикий, обезображенный, правда, больше грубыми, бес­
церемонными людьми, чем природой, очень разнообразной,
временами мягкой, живой и красочной, временами внушите­
льной и могучей, а то вдруг снова как бы съежившейся, уд­
статья рученной и печальной, как души несчастных, осужденных
проводить здесь, в изгнании, «дни, такие длинные,—каждый,
как три осени».*
Этот край, ненавидимый принужденными здесь жить бе­
лыми поселенцами, был любимой родиной для тех немного­
численных туземных племен, населяющих изобилующий ры­
Поль­ бой и зверьем остров еще в далеком, любовно вспоминаемом
ими прошлом.
Первыми туземцами, с которыми я столкнулся по воле
слепого рока на Сахалине, были гиляки. Они остались для
меня навсегда лучшими, дорогими друзьями. И для их пле­
мени дни славы, времена блестящего, с их точки зрения, прош­
лого минули и уже никогда не вернутся... И они, недавние вла­
стители громоздящихся всюду гор, быстрых, кристально чис­
тых и вечно шумящих потоков, рек-кормилиц, густых таинст­
венных лесов, полных зверей с богатым мехом, — они, гордые
своим владычеством над распростертой природой, были поко­
рены новыми пришельцами, утратили навсегда столь люби­
мую ими свободу.
* Китайская пословица.