Page 55 - Татьяна Евгеньевна Шумилова – литературовед, критик,ученый : биобиблиогр. указ.

Жизненный опыт С. Довлатова дает ему основание для по-
добного заявления. В изображении действительности Довлатов
идет от субъективного восприятия жизни, но это не мешает ему
показать объективно бессмысленность и парадоксальность мно-
гого, что нас окружает в нашей повседневности. М. Липовецкий
отмечает, что С. Довлатов выразил в своем творчестве «муд-
рость и нелепость, одиночество и любовь, горечь и иронию
именно этого, изначально абсурдистского сознания» (2), а П.
Вайль и А. Генис считают, что С. Довлатов «никогда не прибе-
гает к гиперболе, гротеску, абсурду, довольствуясь тем, что все-
ми этими категориями насыщена жизнь. Довлатов не хочет ост-
рить и смешить – у него «так получается», потому что он точен»
(1, с.179). Но как бы не расходились оценки, остается однознач-
ным : для Довлатова «равноценно абсурдны последствия любых
поступков» (2).
Наиболее красноречивы произведения, в которых писатель
изображает жизнь в отечестве: «Зона», «Компромисс», «Запо-
ведник» др. События, о которых идет речь, приводят героя к
мысли, что «мир охвачен безумием. Безумие становится нормой.
Норма вызывает ощущение чуда». Только своего рода безумием
можно объяснить постановку в лагере силами заключенных па-
тетической революционной пьесы, в которой Ленина играет ре-
цидивист. Но самое парадоксальное в том, что «артисты» как бы
и соответствуют героям, которых они изображают. Смешно и
горько. И сам лагерь с зыбкими размытыми границами между
заключенными и надзирателями может быть порожден только
безумием. И совершенно очевидна бессмысленность «компро-
миссов», на которые приходится идти человеку для достижения
довольно сомнительного «так надо», «так положено», то есть
иллюзорного благополучия.
В «Иностранке» все обстоит несколько иначе. Герои этого
произведения, казалось бы, сделали для себя желанный выбор :
все они живут в Нью-Йорке, но и их судьбы, в том числе и судь-

52