Page 585 - И жили люди на краю

582
Этот островок – не янтарина, а сгусток крови!» И, наверное, к
вечеру из Яши вырвался бы этот крик, если б не подошёл катер;
капитан сказал Борису, что начальство велело загрузить «битую
птицу и яйцо», а судно, что придёт послезавтра, заберёт
остальное и самих забойщиков.
Через три дня бригада покинула островок. Море штормило
с угрюмым упрямством, и деревянное, пропитанное запахом
рыбьей сырости судёнышко, за штурвалом которого сменялись
японцы, мотало легко и свободно. Яшу так укачало, что
– мертвецки равнодушный – пластом лежал под рубкой на
мокрой циновке: порой через него перекатывалась волна, если б
потащила за борт, наверное, не крикнул, даже не попытался бы за
что-нибудь ухватиться. Его и потом на берегу качало, словно
земля кренилась то влево, то вправо, поэтому на вокзале он
больше сидел. Мужики сходили в магазин, набрали консервов,
хлеба, водки. Борис предложил:
– Выпей. Сразу выздоровеешь.
Яша наотрез отказался. Лишь в поезде, когда проехали
Тоёхару, чуть-чуть выпил и съел банку крабов.
Дома Яшу встретили настороженно и с испугом.
– Боже мой! – округлила глаза Нина. – Тебя отпустили
или... убёг?
– Приехал, – ответил Яша, не поняв, почему так сказала
Нина. – Вот попробуйте, – он выложил на стол десятка четыре
кайровых и бакланьих яиц.
Мальчишки тут же принялись разглядывать диковинные
яйца, а Нина опустилась на стул и, разглаживая складки
клеёнчатого фартука, проговорила:
– Мы думали, и тебя арестовали.
– Арестовали? – недоуменно спросил Яша. И
встревожился: – Кого арестовали? Кто?..
И Яша узнал: ещё месяц назад арестовали его друга