Page 337 - Возле моря

– Не испугаешь. Весь испуг уже выдохся, – сказал Ульян
Сысоевич. – А тебя... – он посмотрел на ружьё, стоявшее в углу. –
Объявись ещё. Жахну, как ворюгу ночного!

* * *

Пространственно, дерзко волновалась вода под низким
мутным небом, сеявшим жиденький дождик.
А душа Ульяна как будто ссохлась; стеснила её боль –
кончалось его дело, кормившее семью.
На всех промыслах раньше обычного уложили кунгасы и
лодки на продуваемые ветром площадки; амбары завалили не-
водами, циновками, корзинами, ящиками, стеклянными кухты-
лями в сетках и прочим рыбацким инвентарём. Люди работали
привычно, копотно.
– Бывший владелец хорошо платил и хорошо относился ко
всем, – говорили они. – Каким окажется новый? И останется ли
Урьяно?
– Урьяно не останется, – заявил Макато. – Кому ещё не
ясно, что инородцы нам не нужны? Своих много. Свои всё могут.
1
Осиро тоже не пригоден. Разве не замечали? Берёт хаси , а у него
руку судорогой сводит. Он скоро есть не сможет, – трескуче
смеялся он. – Остальным ничего не угрожает. И новому вла-
дельцу нужны рыбаки. Вот и возьмёт нас. И другого синдо
назначит.
Все понимали: Макато жадно хочет стать синдо. И молча-
ли: плохо будет.
Макато же развязно глумился:
– Но быть добрым – значит делать добро. И мы возьмём
Урьяно. Он большой, силы в нём много. Пускай рыбу таскает
днём и ночью. От кунгаса – в сарай, из сарая – к котлам. А почему
он редко приходит к нам? Неужели расстроился?
Ульян в это время сбывал товар.
Ещё в тот день, когда вернулись с прахом Танаки в усадьбу,

1 Хаси – деревянные палочки для еды.

335