Page 332 - Возле моря

хикнула:
– А ты знаешь, он по-твоему научился говорить!
– Кто?
– Рюити. Кто же?
– Как это по-моему? Не понимаю.
– Ну, похоже очень. Вот ещё приедет, послушай.
– Любопытно. Послушаю, как он меня передразнивает, –
пообещал Ульян, поняв: у него с Рюити ещё и голоса сходные;
если Мидзуя это уловила, уловят и другие.
И день, и другой Ульян ждал Рюити, удивляясь и сетуя:
чего не появляется? В отдалении ото всех на берегу он говорил
вслух и прислушивался к своему голосу, но, вероятно, человек
свой голос слышит не так, как окружающие его люди. Вспоминал
голос Рюити, однако никак не мог определить, такой же он, как у
него, или нет.
И вдруг кто-то известил промысел о смерти Танаки и о том,
что Отохимэ зовёт Ульяна.
Поехал он в усадьбу тихо; голова была тяжёлой и пустой.
Словно и его дремотно тянуло в какое-то забытьё.
И после Ульян плохо помнил, как вошёл в дом, что гово-
рила Отохимэ. Понял только: попросила отвезти тело отца в го-
род и кремировать. С ним отправились в эту скорбную поездку
еще четыре рыбака с разных промыслов покойного.
Отохимэ и Рюити отдельно повёз Азива.
Окраинными улочками выехали к крематорию – се-
ро-пепельному каменному строению, спрятавшемуся между
старыми лиственницами.
Молча, с горестью, сжавшей сердце, внесли под мрачные
своды тело Танаки, молча вышли и молча стояли под деревьями.
Ульян смолил одну цигарку за другой; едкий дым царапал
глаза...
Через день Отохимэ и Рюити уплыли с чёрной лакирован-
ной урной.

* * *

330