Page 534 - Возле моря

нового года дни его осветятся радостью удач, станут интересней,
всё вокруг крепче и разумней устроится, – наивно надеяться на
лёгкость изменений, но Леониду хотелось-таки, чтобы жизнь
повернулась к лучшему.
Самое важное уже свершилось: Раиса – его жена. Неза-
конная, словно украденная, зато любимая, несказанно любимая и
дорогая. И никакие женщины не нужны. Только она – навсегда.
За день у Леонида всякое случалось: то распекал плотников
за плохой ремонт кунгасов, то стыдил бондарей, медленно го-
товивших тару на путинный период; и его, директора, журили
или за самовольство – вздумал навагу из-подо льда ловить и
морозить, когда из треста не давали задания на добычу этой
рыбы, или за неявку в город на совещание директоров. И торо-
пили: «Мобилизуй и машины, и лошадей и вывози, вывози про-
дукцию на железнодорожную станцию».
Он вывез жировую сельдь и часть горбуши – сверхплано-
вую оставил: всё-таки ему разрешили коптить её.
К Раисе спешил в темноте. И как только наступал в её
комнате на белую циновку, губы размягчала улыбка. А когда
Раиса прижималась к нему, проводила ладошкой по обветренной
щеке и говорила, что видит, как проголодался, с Леонида, точно
под гипнозом, спадала усталость, и он с тёплой расслабленно-
стью садился за круглый столик. Она приносила чай, блины или
пирожки с картошкой. Ели и рассказывали друг другу про всё
интересное, что было с ними днём.
Потом Раиса, одетая в халат, ловко подобранный с боков,
стройная, убирала со стола, и в мгновения, когда она выходила из
комнаты или возвращалась, из-под полы халата потаённой бе-
лизной вспыхивало круглое колено.
Но вот наступала та желанная, страстно выжданная минута,
и он сжимал её в объятиях.
Уходил Леонид ночью – тяжёлыми были шаги его к об-
щежитию. «Где достать комнату? – думал он. И подсказывал
себе: – Достать можно. Через неделю ещё группу японцев от-
правят. Но сколько желающих занять их дома, а тут я, директор:
подвиньтесь...».

532