Page 539 - Возле моря

санина её может пригодиться на суде. Спрятал в карман. Фу! До
чего дошёл...
Раисе о письме он не сказал – как бы ни было мерзко, но
ему, только ему расчищать мусорную яму от бывшей семейной
жизни. Его прошлое никак не должно тревожить Раису.
Однако в тот день, когда Леонид забежал к Раисе в цех,
довольный, преподнёс ей вербные веточки и куда-то заспешил, а
она, отступив в угол, коснулась носом нежных соцве-
тий-пуховичков, в спину будто пырнул холодный голос:
– Какой мелодраматизм!
Пергаментное лицо Колышкина выражало брезгливость, и
он, не поднимая глаз, словно и глядеть на Раису было невмоготу,
сказал:
– Я предупреждал. А ты?.. Ты сама разложилась и разбила
семью.
– Разбила? Вы хоть думаете, что говорите? – с негодова-
нием произнесла Раиса.
– Думать надо тебе. Про твои шашни с директором уже все
болтают.
– А вы не подслушивайте. Вам-то зачем?.. – с напором, не
желая больше ни в чём уступать этому человеку, насмешливо
сказала Раиса. – Вы сами когда-нибудь любили?
Глаза Колышкина остановились на ней с презрительным
хладнокровием: мол, чего ты говоришь, дура?
– Неужели по поручению партийной организации жени-
лись?
– А вот за это поплатишься! – проговорил он спокойно, с
каким-то удовлетворением, даже вроде обрадованно. А лицо его
затвердело в злобе. – Я тебе покажу любовь! Из комсомола вы-
швырнем, развратница!
И повернулся спиною, и двинулся, как обычно, не спеша,
ровно, узкий и прямой, точно тело его сковано непонятной бо-
лезнью.
Раиса в ту минуту особо не расстроилась: что ещё ожидать
от сухаря, ходячей инструкции? Уверовал: дано право людей
учить, что им делать, как делать и когда. А ведь придёт время, не

537