Page 544 - Возле моря

думывает, что и как предпринять, потому и помалкивает. Но
скоро что-то скажет. Так прошло часа полтора. Колышкин выпил
две рюмочки, остальное – Никитин.
– Леонид имеет право на личное счастье, – произнёс он. –
Заслужил его. Не понимаю, зачем ты под него копаешь? Дирек-
тором тебя, не надейся, не назначат.
И распрощался.
Бывало, Колышкин угощал начальство коньяком. И нахо-
дил с ним общий язык. С Никитиным не получилось. Видимо,
тот, как и многие, за годы войны привык к случайным связям с
женщинами. И уже не человек, а чемодан с двойным дном. Ни-
чего, гражданское управление доживает последние недели.
Начнётся власть горкома и горисполкома...
Неожиданно для Колышкина и комсорг, парень с седыми
висками и чёрным чубчиком из-под танкистского шлема, реши-
тельно заупрямился:
– Ну уж, увольте! Я в такие штучки не играю.
– Тебя никто и не просит играть. Я тебе всё растолковал.
Твоя задача – собрать комсомольцев и осудить...
– За что? Как докажете? Вы что, присутствовали при этом?
– дерзко спросил комсорг.
– Ты ерунду не пори! Пиши объявление и вывешивай.
– С такой повесткой? Ну уж, увольте!
– Выполняй, что сказал! – повысил голос Колышкин. – А то
и без повестки уволю!
На лице бывшего танкиста проступили багровые пятна,
седые виски блеснули холодным инеем.
– Ах ты шишка на ровном месте! – захрипело у него в горле.
– Да у меня – во! – показал он широкие заскорузлые ладони. –
Они-то дело делают. А ты, как сыч, подглядываешь за всеми.
Людям рожу твою противно видеть!
Колышкин, бледный, разжал губы, но окликнуть уходящего
комсорга не решился. Нервные они, фронтовики. Психи! Не-
давно на рыбобазе один такой прямо на собрании заехал
начальнику в ухо. Это лишний раз подтверждает, что распусти-
лись люди, ведут себя грубо, нагло. Менять надо комсорга...

542