Page 542 - Возле моря

Раису подмывало поплакать, но превозмогла слабость, по-
думала: «Из-за какого-то Колышкина? Да его самыми горючими
слезами не разморозишь. Ему бы не с людьми быть, а в холо-
дильнике с рыбою...».

* * *

Колышкин решительно настроился провести комсомоль-
ское собрание. И как можно скорее. Но не оказалось на месте
комсорга – уехал с бригадой готовить к путине рыбачий стан.
Парторг возмущался про себя: один – на стане, другой – что-то
перевозит, третий – тоже километров за двадцать. А скоро все
рассеются по берегу. К тому же сколько расплодилось всячески
увиливающих и просто игнорирующих важные мероприятия.
Уже не только комсомольцев, но и коммунистов тяжело соби-
рать. Не та дисциплина – разболтались за время войны, точнее, за
последние годы, когда отступили, к сожалению, от жёстких
норм.
Он передвигался, сжав кулаки. Непозволительное попу-
стительство в период восстановления хозяйства. Да ещё здесь, на
рубеже противоположных миров.
О том, как усилить своё влияние на людей, Колышкин
тщательно размышлял и дома за ужином. И позволил себе тяп-
нуть рюмку коньяку. Коньяк он добывал по знакомству, по одной
или сразу по нескольку бутылок, накапливал про запас; стояли
они долго. Эта, только начатая, – последняя из довоенной за-
купки.
Выпивал Колышкин очень редко, исключительно для того,
чтобы сбить нервное напряжение; ему нравился запах напитка,
однако претила его крепость – если бы настаивали до двадцати
градусов, тогда бы и почаще можно.
В гости он ходил лишь в молодости и очень выборочно;
когда же стали арестовывать троцкистов, бухаринцев, зиновь-
евцев и прочих врагов, он, как требовала обстановка, повысил
свою бдительность. С тех пор никому не дал вовлечь себя в
приятельские связи: у людей не написано на лбу, кто они. А в

540