Page 61 - Возле моря

– Венчаться.
– Вы что? Не разведясь... Грех перед Богом. Перед людьми.
– Люди не знают. А Бог?.. Бог должен простить. Он сам
ошибся...
– Не говорите так, – попросила Дарья. И затихла; ладошки
её похолодели.
Совсем близко, за сараями, ухнула сова.
– С вами страшно бывает, – глухо проговорила Дарья. – Вы,
наверно, начитались разных сомнительных сочинений и не ве-
рите...
– Верю. Но не ясно, почему такое происходит. Если он...
– Молчите, – Дарья положила пальцы на его губы. – Вы
сильнее меня, решительней. Я не смогу стать такой, – она при-
пала к груди его. – Но пусть там, – посмотрела неудобно, одним
глазом, на высокое звёздное небо, – пусть там накажет, а здесь я
хочу стать счастливой...
Утром, только Иннокентий вышел из комнаты, к нему
подлетел Прокоп.
– Вчерась-то это... развёз гостей и еду. Один. Затишно
везде. На дорогу сюда, к усадьбе-то повернул, и крик из-за угла:
«Помогите! Помогите!» – и человек появился. В исподнем. Ко
мне бежит. Я, значит, кнутом по лошадям. И ору ему: «Чего
случилось-то?». «Арестанты! – кричит. – Арестанты бежали.
Грабют! Людей кличь!». А кого кликать? Никого вокруг. Тем-
нынь. Долбанут по башке арестанты-то и лошадей заберут, по-
думал я, и быстрее в гору. Жуткая тута земля, Иннокентий Пет-
рович, – заключил Прокоп.
Иван Софронович, услышав за завтраком о беглых ка-
торжанах, отодвинул от себя кружку с чаем.
– Плохая весть. Было уж в прошлое лето. Человек пятна-
дцать их бежало. И скот, и птицу воровали, в дома вламывались,
у Степанова на промысле лавку обчистили и деньги забрали, на
маяке людей порезали... Много бед натворили, мерзавцы, пока то
ли на материк не перебрались, то ли в лесной сырости не пере-
дохли.
Иван Софронович вылез из-за стола, подошёл к окну.

59