Page 80 - Земли родной многоголосье

если долго не видел свою вторую маму. Он ходил рас-
терянный и часто спрашивал:
– Мама-Клаша, а где мама-Софа?
– Зачем она тебе? – говорил кто-нибудь. Витя думал,
копался в своих неясных мыслях и чувствах, отвечал:
– Она тоже хорошая. – Еще думал и, вздыхая, добав-
лял: – Она тоже мама...
Где бы ни была Софочка, что бы ни делала – она ду-
мала о сыне. Если шла по улице и видела детей – у нее
мелькало: «Такой мой Витя» или «Таким будет Витя...»
В универмаге примеряла на глаз, перебирала в руках ко-
стюмы, ботинки, рубашки: «Не подойдет ли Вите?» В
кондитерской требовала пирожные, конфеты и удивля-
лась, если продавцы были недовольны ее привередливо-
стью: «Как не поймут, это ж для Вити...»
Софочке казалось, что теперь она легче ходит, лучше
видит, светлей и счастливей других улыбается; уколи ее –
не почувствует, скажи плохое слово – не обидится; добра,
всем добра хотела она...
Михаил Иванович присматривался к Софочке. Его
медлительные, всегда чуть сощуренные глаза ничего не
упускали. Дома он подолгу говорил с ней, вслушивался
в ее голос, в слова, все понимал и думал. Однажды ска-
зал:
– Не балуйте Витю конфетами. Это дорого и вредно.
А любить он и так будет...
И, словно размышляя вслух, рассказал:
– Я вот думаю: за что могут дети любить родителей?..
Трудный это вопрос, и каждый по-разному ответит. Лег-
че сказать: за хорошее любят. А хорошее, оно очень
разное... Я от своего батьки, в нынешнем понимании,

78