Page 166 - Сахалинские робинзоны

Она молча глядела на синее мерцание залива Анива («Ани
ва»), по которому уходил, исчезая в сияющей дали, одинокий
сейнер.
– Он переплыл... – сказал Кир.
– Да.
Когда сейнера не стало видно и глаза защипало от пустынно-
го блеска воды, Люся повернулась к Киру.
– Я хотела тебе рассказать, почему ухожу. Я наелась у Свеш-
никовых пирогов... Нет, не из-за Волнодера. Получилось вот
как. Ты ушел. Я легла на веранде с книжкой «Кот и полицей-
ский». Потом слышу – говорит Президент с Анной Алексеев-
ной. И о чем, думаешь? О нас. Оказывается, Савкин отец зара-
нее сообщил Свешникову про наш эксперимент, попросил не
выгонять нас, даже оберегать нашу дикую жизнь. Сдал Прези-
денту, как малолеток, с рук на руки. Вот он и разыграл с Пре-
мьером и с нами премьеру: страхи, должности, советы... Потом
решил прекратить нашу голодовку, нарочно сманил Мишку,
чтобы сдались другие. Анна Алексеевна упрекала его за это,
назвала даже Мефистофелем, скупающим слабые души. Пре-
зидент смеялся. И тут она сказала, что ребят не надо было тро-
гать, а меня ей жалко: на гилячку из стойбища стала похожа...
Я заплакала, сама не знаю почему: или себя жалко сделалось,
или оттого, что нас так просто провели родичи, превратили в
смешных человечков, или обессилела уж совсем... Встала, по-
шла под навес летней кухни, наелась пирогов. Ревела и ела.
– Ну и что? Все равно мы не дали бы тебе больше голодать.
А это – охрана, опека... По-моему, Савка сразу догадался. Да
уйти-то было некуда.
– Ага. Так же сказал Президент.
– Он хороший человек. Но перестарался.
– Очень, очень хороший! Я завидую Анне Алексеевне... –
Люся запнулась, глянула на Кира. – Нет, немножечко, по-хоро-
шему завидую. Интересно с таким человеком. С таким можно
жить в тайге, в Сахаре. Даже на плавучей льдине, кажется, он
построил бы ей терем. Он как тепло, как свет, как влага небес-
ная... Где он – там все оживает.
– Ого! Влюбилась?

164