Page 139 - Сахалинские каторжанки

30 коп.) и много еще чего. И с тяжелыми сумками Зубковы
выходят на улицу.
Вот так мы и жили: ели рыбу, ту, что сами поймали, ну,
выловленную на больших кораблях.
Но вот прошло немного лет (не веков),
Ходил у Ильмень-берегов
Михаил Горбачев красивый
И своей невиданной силой
Съел все, что на полках лежало,
Еще просит – ему, дескать, мало.

1988 год. Прибегает к нам в гости тетя Нина. А угощать
ее особо и нечем. Но Нинка Петровна хитро щурится и го-
ворит:
– Сейчас я вас, Зубковы, новое блюдо научу готовить.
Сходи-ка, Инчик, в магазин, купи трески да молока.
Ну надо так надо, я уже девица большая, вот-вот восем-
надцать лет стукнет, слона – и того приволоку! Поскакала
я, значит, в «Третий» магазин и пру оттуда большущую тре-
ску да три литра молока в стеклянной банке. Позвали отца
Ивана, который расколол замороженную тушу топориком
на куски. Кило на готовку оставили, остальное кинули в хо-
лодильник. Нина Петровна смело вылила два литра молока
в кастрюлю и довела до кипения, затем туда же запихала
порезанную треску, лук, морковку кружочками, черный пе-
рец, сухую зелень и кусочек сливочного масла. Не, масла
не оказалось, плеснули растительного. И суп готов. Блин,
какой вкусный оказался супец!
Вот тебе и треска.
Хотя все равно – тоска.
Сиди, сахалинец,
Вспоминай свиную тушу
Да кушай свою горбушу,
Пока она в тебя лезет,
А государство облезет
И в прах рассыплется, значит.
Но тебе и этим не помаячит,
А бросит на краешек света.
За то, за то и за это...

137