Page 20 - Виктория Цой - Когда я буду морем

— ты ее не помнишь, конечно, — поехала на похороны
в соседний поселок. Хоронили односельчанина, кажет-
ся, сапож ника, и она непременно хотела с ним попро-
щаться. На остановке в рейсовый автобус вошел мили-
ционер, проверил документы и высадил ее. И бабушка
десять километров шла пешком.
— А почему она не взяла разрешение?
— Знакомый умер в субботу. Милиция была закрыта.
Лея хмурит брови, не прерываясь ни на секунду,
раскатывает тоненькие кружочки. Мамины руки под-
хватывают лепешки. Фарш особый — с добавкой острой
капусты кимчхи, так пельмени будут вкуснее.
— Мам, но ведь корейцы «бэ-гэ» никогда не попадут
в Корею. Это капиталистическая страна, туда нельзя уе-
хать. Почему бы не принять гражданство?
— Наверное, это не очень разумно. Но для них Корея
— родина. И они до самой смерти будут надеяться, что
когда-нибудь вернутся. Для старых людей это важно.
Лея пожимает плечами. Любуется на поднос с плотно
уложенными пельменями и констатирует:
— Они просто неграмотные, эти дедушки и бабушки.
Им же и хуже.
Мама ставит на горячую плиту кастрюлю с водой, че-
рез пару минут бросает в бурлящую белым ключом воду
аккуратные пельмени, помешивает, солит. Достает их
шумовкой, выкладывает горкой на бело-синее блюдо.
Сверху кладет яично-желтый кусочек мягкого сливоч-
ного масла — оно тает, стекая золотистым ручьем.
— Пробуй, доченька. Они не глупые, они просто очень
надеются.

«Имприсинисты»
— Ким, молодец. Полностью раскрыла значение че-
ховского путешествия на Сахалин, заслуженная пятер-
ка! — Клавдия Ильинична кладет на парту тетрадь, идет

18