Page 39 - Три сестры

Ирина. Ушли… (Садится на нижнюю ступень террасы.)
Чебутыкин. А со мной забыли проститься.
Ирина. Вы же чего?
Чебутыкин. Да и я как-то забыл. Впрочем, скоро увижусь с ними, ухожу завтра. Да…
Еще один денек остался. Через год дадут мне отставку, опять приеду сюда и буду доживать
свой век около вас… Мне до пенсии только один годочек остался… (Кладет в карман газету,
вынимает другую.) Приеду сюда к вам и изменю жизнь коренным образом… Стану таким
тихоньким, благо… благоугодным, приличненьким…
Ирина. А вам надо бы изменить жизнь, голубчик. Надо бы как-нибудь.
Чебутыкин. Да. Чувствую. (Тихо напевает.) Тарара… бумбия… сижу на тумбе я…
Кулыгин. Неисправим Иван Романыч! Неисправим.
Чебутыкин. Да, вот к вам бы на выучку. Тогда бы исправился.
Ирина. Федор сбрил себе усы. Видеть не могу!
Кулыгин. А что?
Чебутыкин. Я бы сказал, на что теперь похожа ваша физиономия, да не могу.
Кулыгин. Что ж! Так принято, это modus vivendi. Директор у нас с выбритыми усами, и
10
я тоже, как стал инспектором, побрился. Никому не нравится, а для меня все равно. Я доволен.
С усами я или без усов, а я одинаково доволен. (Садится.)

В глубине сада Андрей провозит в колясочке спящего ребенка.

Ирина. Иван Романыч, голубчик, родной мой, я страшно обеспокоена. Вы вчера были
на бульваре, скажите, что произошло там?
Чебутыкин. Что произошло? Ничего. Пустяки. (Читает газету.) Все равно!
Кулыгин. Так рассказывают, будто Соленый и барон встретились вчера на бульваре
около театра…
Тузенбах. Перестаньте! Ну что, право… (Машет рукой и уходит в дом.)
Кулыгин. Около театра… Соленый стал придираться к барону, а тот не стерпел, сказал
что-то обидное…
Чебутыкин. Не знаю. Чепуха все.
Кулыгин. В какой-то семинарии учитель написал на сочинении «чепуха», а ученик про-
чел «реникса» – думал, что по-латыни написано… (Смеется.) Смешно удивительно. Говорят,
будто Соленый влюблен в Ирину и будто возненавидел барона… Это понятно. Ирина очень
хорошая девушка. Она даже похожа на Машу, такая же задумчивая. Только у тебя, Ирина,
характер мягче. Хотя и у Маши, впрочем, тоже очень хороший характер. Я ее люблю, Машу.

В глубине сада за сценой: «Ау! Гоп-гоп!»

Ирина (вздрагивает). Меня как-то все пугает сегодня.

Пауза.

У меня уже все готово, я после обеда отправляю свои вещи. Мы с бароном завтра венча-
емся, завтра же уезжаем на кирпичный завод, и послезавтра я уже в школе, начинается новая
жизнь. Как-то мне поможет бог! Когда я держала экзамен на учительницу, то даже плакала от
радости, от благости…

10 Здесь: так уж заведено (лат.).
38