Page 43 - Три сестры

Соленый. Старик волнуется напрасно. Я позволю себе немного, я только подстрелю его,
как вальдшнепа. (Вынимает духи и брызгает на руки.) Вот вылил сегодня целый флакон, а они
все пахнут. Они у меня пахнут трупом.

Пауза.

Так-с… Помните стихи? А он, мятежный, ищет бури, как будто в бурях есть покой…
Чебутыкин. Да. Он ахнуть не успел, как на него медведь насел. (Уходит с Соленым.)

Слышны крики: «Гоп-гоп! Ау!»
Андрей и Ферапонт входят.

Ферапонт. Бумаги подписать…
Андрей (нервно). Отстань от меня! Отстань! Умоляю! (Уходит с колясочкой.)
Ферапонт. На то ведь и бумаги, чтоб их подписывать. (Уходит в глубину сцены.)

Входят Ирина и Тузенбах (в соломенной шляпе), Кулыгин проходит через сцену, крича:
«Ау, Маша, ау!»

Тузенбах. Это, кажется, единственный человек в городе, который рад, что уходят воен-

ные.
Ирина. Это понятно.

Пауза.

Наш город опустеет теперь.
Тузенбах (поглядев на часы). Милая, я сейчас приду.
Ирина. Куда ты?
Тузенбах. Мне нужно в город, затем… проводить товарищей.
Ирина. Неправда… Николай, отчего ты такой рассеянный сегодня?

Пауза.

Что вчера произошло около театра?
Тузенбах (нетерпеливое движение). Через час я вернусь и опять буду с тобой. (Целует
ей руки.) Ненаглядная моя… (Всматривается ей в лицо.) Уже пять лет прошло, как я люблю
тебя, и все не могу привыкнуть, и ты кажешься мне все прекраснее. Какие прелестные, чудные
волосы! Какие глаза! Я увезу тебя завтра, мы будем работать, будем богаты, мечты мои оживут.
Ты будешь счастлива. Только вот одно, только одно: ты меня не любишь!
Ирина. Это не в моей власти. Я буду твоей женой, и верной и покорной, но любви нет,
что же делать! (Плачет.) Я не любила ни разу в жизни. О, я так мечтала о любви, мечтаю уже
давно, дни и ночи, но душа моя как дорогой рояль, который заперт и ключ потерян.

Пауза.

У тебя беспокойный взгляд.
Тузенбах. Я не спал всю ночь. В моей жизни нет ничего такого страшного, что могло бы
испугать меня, и только этот потерянный ключ терзает мою душу, не дает мне спать… Скажи
мне что-нибудь.

46