Page 184 - Король Лир

…стал сухим твой рог… — Юродивые, бродя по дорогам, носили с собой рог, в
который они трубили, возвещая о своем прибытии. Будучи закупорен, этот рог служил им
сосудом, который наполнялся милостыней. Возможно, что эта фраза Эдгара имеете
иносказательный смысл, а именно — что он не может больше выдержать принятой на себя
роли.

33

Вы скажете, что это персидский наряд. — То есть одеяние, отличающееся
восточной роскошью.

34

А я лягу спать в полдень. — Эти слова шута, будучи естественным ответом на
замечание Лира: «Ужинать мы будем утром», представляет собой жестокую в данной
ситуации шутку — картину ночного кутежа. Однако некоторые комментаторы находят в
реплике шута еще другой, скрытый смысл. Дело в том, что это последние его слова; даже в
окончании этой сцены он безмолвствует и после обращенных к нему слов Глостера: «Не стой
без дела» — помогает унести Лира и больше на сцене не появляется. Отсюда возможность
понять его слова как извещение о предстоящем исчезновении его — не из жизни (как без
всякого основания думают некоторые критики, стремящиеся его «похоронить»), а из пьесы,
где с возвращением к Лиру разума гротескно обличительные функции шута на самом деле
прекращаются.

35

Какая шляпа славная! — Этот возглас, прерывающий «проповедь» Лира и уводящий
его мысли в другую сторону, комментаторы обычно объясняют тем, что Лир, став в позу
проповедника, держит перед собой шляпу. Но возможно и другое объяснение: в своем
бредовом состоянии Лир внезапно замечает войлочную шляпу Эдгара и продолжает
говорить, указывая на нее.

36

Проходи, господин хороший… — И здесь, и в двух следующих репликах Эдгар,
прикидываясь простым крестьянином, в подлиннике говорит на соммерсетском диалекте.

37

Какой тоской душа ни сражена… — Во всех кварто последняя реплика пьесы
вложена в уста герцога Альбанского, но мы, следуя фолио, приписываем ее Эдгару в
соответствии с одной из ведущих мыслей пьесы — что будущее принадлежит молодому
поколению, и поэтому последнее слово произносит его представитель.

38