Page 99 - Война и мир 1 том

выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из
главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он
при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к
князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника
ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и
оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне
князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы
мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же
приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его
галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь
кто-то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы
мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и
расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь,
когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб-офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост
зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост
зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он
к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб-офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель
пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб-офицера, на
Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим,
что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё-таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем
виновата, полковник выдвинулся вперед к 2-му эскадрону, тому самому, в котором служил
Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и
кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая
была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на
своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок;
но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и
торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная,
что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, –
ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар.
Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком
приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что-то, проехал мимо
него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и