Page 181 - Война и мир 4 том

ние, прогресс, цивилизация, культура. Поставив за цель движения человечества какое-нибудь
отвлечение, историки изучают людей, оставивших по себе наибольшее число памятников, –
царей, министров, полководцев, сочинителей, реформаторов, пап, журналистов, – по мере того
как все эти лица, по их мнению, содействовали или противодействовали известному отвлече-
нию. Но так как ничем не доказано, чтобы цель человечества состояла в свободе, равенстве,
просвещении или цивилизации, и так как связь масс с правителями и просветителями чело-
вечества основана только на произвольном предположении, что совокупность воль масо все-
гда переносится на те лица, которые нам заметны, то и деятельность миллионов людей, пере-
селяющихся, сжигающих дома, бросающих земледелие, истребляющих друг друга, никогда не
выражается в описании деятельности десятка лиц, не сжигающих домов, не занимающихся
земледелием, не убивающих себе подобных.
История на каждом шагу доказывает это. Брожение народов запада в конце прошлого
века и стремление их на восток объясняется ли деятельностью Людовиков XIV-го, XV-го и
XVI-го, их любовниц, министров, жизнью Наполеона, Руссо, Дидерота, Бомарше и других?
Движение русского народа на восток, в Казань и Сибирь, выражается ли в подробностях
больного характера Иоанна IV-го и его переписки с Курбским?
Движение народов во время крестовых походов объясняется ли изучением Готфридов
и Людовиков и их дам? Для нас осталось непонятным движение народов с запада на восток,
без всякой цели, без предводительства, с толпой бродяг, с Петром Пустынником. И еще более
осталось непонятно прекращение этого движения тогда, когда ясно поставлена была историче-
скими деятелями разумная, святая цель походов – освобождение Иерусалима. Папы, короли и
рыцари побуждали народ к освобождению святой земли; но народ не шел, потому что та неиз-
вестная причина, которая побуждала его прежде к движению, более не существовала. История
Готфридов и миннезенгеров, очевидно, не может вместить в себя жизнь народов. И история
Готфридов и миннезенгеров осталась историей Готфридов и миннезенгеров, а история жизни
народов и их побуждений осталась неизвестной.
Еще менее объяснит нам жизнь народов история писателей и реформаторов.
История культуры объяснит нам побуждения, условия жизни и мысли писателя или
реформатора. Мы узнаем, что Лютер имел вспыльчивый характер и говорил такио-то речи;
узнаем, что Руссо был недоверчив и писал такие-то книжки; но не узнаем мы, отчего после
реформации резались народы и отчего во время французской революции казнили друг друга.
Если соединить обе эти истории вместе, как то и делают новейшие историки, то это будут
истории монархов и писателей, а не история жизни народов.

V

Жизнь народов не вмещается в жизнь нескольких людей, ибо связь между этими несколь-
кими людьми и народами не найдена. Теория о том, что связь эта основана на перенесении
совокупности воль на исторические лица, есть гипотеза, не подтверждаемая опытом истории.
Теория о перенесении совокупности воль масс на исторические лица, может быть, весьма
много объясняет в области науки права и, может быть, необходима для своих целей; но в при-
ложении к истории, как только являются революции, завоевания, междоусобия, как только
начинается история, – теория эта ничего не объясняет.
Теория эта кажется неопровержимой именно потому, что акт перенесения воль народа
не может быть провереи, так как он никогда не существовал.
Какое бы ни совершилось событие, кто бы ни стал во главе события, теория всегда может
сказать, что такое лицо стало во главе события, потому что совокупность воль была перенесена
на него.