Page 127 - Рассказы

– Еще бы, – угрюмо сказал Заклятьин. – Это так понятно! И тем не менее еще раз
повторяю: берегитесь! Я убью вас.
Рукавов пожевал губами.
– Можно вам задать вопрос, но только совершенно серьезно? И вы отвечайте так же.
– Да.
– За что вы хотите меня убить?..
– Вы разбили мою жизнь. Все мое счастье было в этой женщине – вы отняли ее!
Рукавов погрузился в задумчивость.
– Вот что, Заклятьин… Я вам сейчас возражу, но не потому, что желаю сохранить свою
жизнь… Я понимаю – слишком глупо для меня было бы плакать и восклицать, прячась за
стол: ах, не убивайте меня, ах, пощадите меня!.. В конце концов, жизнь – не такое уж важное
кушанье. И на помощь я звать не буду… и из комнаты не выйду. Можете убить меня во
всякую минуту. И тем не менее еще раз спрашиваю: чем я виноват?
– Вы обманули меня. Вы отняли у меня жену. Голос Заклятьина звучал торжественно и
громко.
– Я жену вашу не отнимал. Она сошлась со мной по своей воле.
– Если бы не вы – мы были бы с ней по-прежнему счастливы.
– А какая у вас гарантия – что не явился бы другой?
– Рукавов! Вы ее оскорбляете!
– Чем? Что вы, помилуйте… И в мыслях не имел. Только смотрите: мы оба рискуем
стать в смешное положение. Говоря о другом любовнике, я хочу подчеркнуть, что я –
человек, не блещущий никакими талантами и красотой, что я – самый заурядный человек. Не
начнете же вы сейчас опровергать меня, доказывая, что я человек особенный,
ошеломляющий, человек такого сорта, перед которым женщина устоять не может! Человеку,
которого хотят убить, не говорят комплиментов!..
– Хорошо! – поморщась, перебил его муж. – Допустим, что вы самый ординарный
человек. Что же из этого следует?
– А то, что ординарных людей тысячи. Не будете же вы всех их убивать.
– Не буду. Но они ведь и не любовники жены.
– Если один ординарный человек – любовник, то почему и другой не мог быть
любовником? Лотерея!
– В которой муж всегда проигрывает, – громко усмехнулся Заклятьин.
– Утешьтесь! Если я женюсь – я тоже проиграю.
– А вдруг не проиграете? Ведь это цинизм – так думать! Неужели не может быть семьи
без измены?
Рукавов встал, протянул вперед руку и взволнованно и быстро заговорил:
– Нет! Прочной любви нет. Верности нет. Опровергайте меня примерами! Скажите
мне: «Жена Петрова всю жизнь была верна мужу! Жена Сидорова так и умерла, храня
супружескую верность!» Сотни таких случаев есть… тысячи! Верно! Но они моих слов не
опровергают. Добавьте даже, что за женами Петрова и Сидорова волочились безуспешно
десятки поклонников, что красавец Иванов предлагал этим верным женам все свое
состояние, умница Карпов доказывал нелепость верности, вельможа Григорьев тщетно
ослеплял этих жен своим могуществом и великолепием… Заклятьин! Слушайте меня, я вам
скажу: это все пустяки… А Сазонова-то ведь и не было!
– Какого… Сазонова? – машинально спросил Заклятьин.
– Сазонова! Это я сейчас его выдумал, но Сазонов существует, и живет он, негодяй, в
каждом городе: в Харькове, Одессе, Киеве, Новочеркасске!..
– Какой Сазонов?
– Вот какой: в Москве живут муж и жена Васильевы. Сорок лет прожили они душа в
душу, свято блюдя супружескую верность, любя друг друга. И вот, несмотря на это,
Заклятьин, вы не имеете права сказать: «Ах, это была идеально верная жена – мадам
Васильева! За ней ухаживали десятки красавцев, а она все-таки осталась верна своему