Page 230 - Рассказы

– Только имейте в виду, барин, что ежели вас двое, то жалование тоже другое.
Во-первых, около женщины больше работы, а потом и мелкой стирки прибавится, то да сё.
Не иначе, пять рублей прибавить нужно.
Даже в голову не пришло горничной задать своему барину простой человеческий
вопрос:
– А любит вас ваша будущая жена?

Прохожий .
У прохожего было такое веселое, полупьяное, располагающее к себе лицо, что
собиравшийся жениться человек улыбнулся прохожему и сказал:
– А я, знаете, женюсь.
– И дурак.
Растерялся собиравшийся жениться.
– То есть?
– Да уж будьте покойны.
И, нырнув в толпу, не догадался спросить этот прохожий:
– А любит вас ваша будущая жена?

Друг .
– Я женюсь, – сказал он своему другу.
– Вот тебе раз!
После некоторого молчания сказал друг:
– А как же я? Значит, нашей дружбе крышка?
– Почему же? Мы по-прежнему останемся друзьями. И только тут задал друг вопрос,
который не задавал никто:
– А любит тебя твоя будущая жена?
Взор человека, собиравшегося жениться, слегка затуманился.
– Не знаю. Думаю, что не особенно… Друг, что-то соображая, пожевал губами.
– Красивая?
– Очень.
– М-да… Н-да… Тогда конечно… В общем, я думаю: отчего бы тебе и не жениться?
– Я и женюсь.
– Женись, женись.

* * *

Холодно и неуютно живется нам на белом свете. Как тараканам за темным выступом
остывшей печи.

Молодняк

Нет ничего бескорыстнее детской дружбы… Если проследить начало ее, ее истоки, то в
большинстве случаев наткнешься на самую внешнюю, до смешного пустую причину ее
возникновения: или родители ваши были «знакомы домами» и таскали вас, маленьких, друг
к другу в гости, или нежная дружба между двумя крохотными человечками возникла просто
потому, что жили они на одной улице, или учились оба в одной школе, сидели на одной
скамейке – и первый же разделенный братски пополам и съеденный кусок колбасы с хлебом
посеял в юных сердцах семена самой нежнейшей дружбы.
Фундаментом нашей дружбы – Мотька, Шаша и я – послужили все три обстоятельства:
мы жили на одной улице, родители наши были «знакомы домами» (или, как говорят на юге –
«знакоми домамы»); и все трое вкусили горькие корни учения в начальной школе Марьи
Антоновны, сидя рядом на длинной скамейке, как желуди на одной дубовой ветке.