Page 69 - Рассказы

– Солнце мое лучистое! – уверенно сказал Петухов.
Приехав домой, он застал жену за книжкой.
– Где ты был?
– Заезжал на минутку в скетинг-ринг. А что?
– Я тоже поеду туда завтра. Эти коньки – прекрасная вещь.
Петухов омрачился.
– Ага! Понимаю-с! Все мне ясно!
– Что?
– Да, да… Прекрасное место для встреч с каким-нибудь полузнакомым пройдохой. У-у,
подлая!
Петухов сердито схватил жену за руку и дернул.
– Ты… в своем уме?
– О-о, – горько засмеялся Петухов, – к сожалению, в своем. Я тебя понимаю! Это
делается так просто! Встреча и знакомство в каком-нибудь театре, легкое впечатление от его
смазливой рожи, потом полуназначенное полусвидание в скетинг-ринге, катанье в обнимку,
идиотский шепот и комплименты. Он, – не будь дурак – сейчас тебе: «Поедем куда-нибудь в
уютный уголок поужинать». Ты, конечно, сразу не согласишься…
Петухов хрипло, страдальчески засмеялся.
– Не согласишься… «Я, – скажешь ты, – замужем, мне нельзя, я с какой-нибудь
дурацкой кузиной»! Но… змея! Я прекрасно знаю вас, женщин – ты уже решила на другой
день поехать с ним, куда он тебя повезет. Берегись, Леля!
Растерянная, удивленная жена сначала улыбалась, а потом, под тяжестью упреков и
угроз, заплакала.
Но Петухову было хуже. Он страдал больше жены.

IV

Петухов приехал домой ночью, когда жена уже спала. Пробило три часа.
Жена проснулась и увидела близко около себя два горящих подозрительных глаза и
исковерканное внутренней болью лицо.
– Спите? – прошептал он. – Утомились? Ха-ха. Как же… Есть от чего утомиться!
Страстные, грешные объятия – они утомляют!!
– Милый, что с тобой? Ты бредишь?
– Нет… я не брежу. О, конечно, ты могла быть это время и дома, но кто, кто мне
поклянется, что ты не была сегодня на каком-нибудь из скетинг-рингов и не встретилась с
одним из своих знакомых?! Это ничего, что знакомство продолжается три-четыре дня…
Ха-ха! Почва уже подготовлена, и то, что ты говоришь ему о своем муже, о доме, умоляешь
его не настаивать – это, брат, последние жалкие остатки прежнего голоса добродетели,
последняя никому не нужная борьба…
– Саша!!
– Что там – Саша!
Петухов схватил жену за руку выше локтя так, что она застонала.
– О, дьявольские порождения! Ты, едучи даже в кабинет ресторана, твердишь о муже и
сама же чувствуешь всю бесцельность этих слов. Не правда ли? Ты стараешься держаться
скромно, но первый же бокал шампанского и поцелуй после легкого сопротивления
приближает тебя к этому ужасному проклятому моменту… Ты! Ты – чистая, добродетельная
женщина только и находишь в себе силы, что вскричать: «Боже, но ведь сюда могут войти!»
Ха-ха! Громадный оплот добродетели, который рушится от повернутого в дверях ключа и
двух рублей лакею на чай!! И вот – гибнет все! Ты уже не та моя Леля какой была, не та,
черт меня возьми!! Не та!!
Петухов вцепился жене в горло руками, упал на колени у кровати и, обессиленный,
зарыдал хватающим за душу голосом.