Page 198 - Собрание рассказов

САМОЕ ТРУДНОЕ ДЕЛО ЗА ВСЮ ЕГО ЖИЗНЬ «Когда я разгадаю это
исчезновение, — заявил Харрис, — я смогу объяснить и происшедшее в тот же день
нападение на миссис Ван Дайминг».
У Миглстона осталась жена, миссис Марта Миглстон, проживающая по адресу —
Бруклин, улица…
Он следил за моим лицом.
— Только во всем этом вышла одна ошибка, накладка, — сказал он.
— Да, — подтвердил я, — вашу фамилию переврали.
— Я думал, не заметите. Но дело не в этом.
Он подержал в руке еще одну газетную вырезку и протянул ее мне. Она была похожа
на обе предыдущие — такая же желтая, поблекшая. Я смотрел на выцветшие ровные
буковки, сквозь которые, как сквозь тонкое ветхое сито, просочились и исчезли былые
страсти, не оставив даже мертвого отпечатка в тусклой пыли.
— Вот прочтите. Только я говорил совсем о другой накладке. Но кто же мог тогда
знать?..
Я читал, не особенно вслушиваясь в его слова. Это было письмо, напечатанное в
разделе объявлений о розыске.

Новый Орлеан, Луизиана, 10 апреля…
Главному редактору газеты «Нью-Йорк таймс», Нью-Йорк.
Уважаемый сэр!
В номере за 8 апреля этого года ваша газета неверно напечатала одну
фамилию. Фамилия эта Миджлстон, а не Миглстон. Для каждой американской
семьи пресса может стать орудием добра или зла, и я буду вам очень благодарен,
если вы исправите опечатку в местных и столичных выпусках. Пресса — очень
большая сила, и вы не имеете права делать ошибки даже в отношении тех людей,
которые вовсе не каждый день попадают в газеты, хотя они ничуть не хуже
других.

Заранее благодарен.
С приветом. Друг.
— Понятно, — сказал я. — Вы ее исправили.
— Да. Но накладка совсем не в том. Письмо в «Нью-Йорк таймс» я послал только ради
нее. Женщина, сами понимаете. Для нее уж лучше вообще не видеть своего имени в газетах,
если его исковеркали.
— Для нее?
— Для моей жены. Для Марты. Только я не знаю, получила она их или нет. Тут-то как
раз и вышла накладка.
— Что-то я не очень понимаю. Может быть, вы объясните?
— Я и объясняю. Первой газеты у меня было два номера, ну той, где об исчезновении,
но я ждал, пока напечатают письмо. Потом я, значит, завертываю их вместе, подписываюсь
«Друг» и посылаю ей в конверте. Но получила ли она этот конверт — не знаю. Вот вам и
накладка.
— Накладка?
— Ну да. Она же переехала. Как ей выплатили по страховке, она сразу и переехала на
Парк-авеню. Я прочел об этом в газете уже после, когда сюда перебрался. Там говорилось,
что миссис Марта Миджлстон вышла за одного молодого человека из фирмы «Мейсон
Пейот» на Пятой авеню. Ну, а когда именно она переехала — этого не говорилось, так что я
и не знаю, успела она их получить или нет.
— Понятно, — сказал я.
Он аккуратно укладывал вырезки в парусиновый бумажник.
— Да, сэр. Женщины есть женщины. Иной раз надо их и побаловать. Они этого
заслуживают, ведь жизнь у них несладкая. Письмо в газету я не для себя послал. Не все ли