Page 14 - Рассказы

— Все, Афоня, я все знаю.
— А что это, дедушка?

— А чего тебе, Афонюшка?
— А что это все?

— А я уж позабыл, Афоня.

— Проснись, дедушка, скажи мне про все!
— А? — произнес дедушка Тит.
— Дедушка Тит! Дедушка Тит! — звал Афоня. — Ты вспомни!

Но дед уже умолк, он опять уснул в покое на русской печи.

Афоня тогда сам залез на печь к дедушке и начал будить его, чтобы он проснулся. А дед
спал и только шептал тихо во сне неслышные слова. Афоня уморился его будить и сам
уснул возле деда, прильнув к его доброй знакомой груди, пахнувшей теплой землею.

Очнувшись от сна, Афоня увидел, что дед глядит глазами и не спит.
— Вставай, дедушка, — сказал Афоня. А дед опять закрыл глаза и уснул.

Афоня подумал, что дед тогда не спит, когда он спит; и он захотел никогда не спать,
чтобы подкараулить деда, когда он совсем проснется.

И Афоня стал ожидать. Часы-ходики тикали, и колесики их поскрипывали и напевали,
баюкая деда.

Афоня тогда слез с печи и остановил маятник у часов. В избе стало тихо. Слышно стало,
как отбивает косу косарь за рекой и тонко звенит мошка под потолком.

Дедушка Тит очнулся и спросил:
— Ты чего, Афоня? Что-то шумно так стало? Это ты шумел?

— А ты не спи! — сказал Афоня. — Ты скажи мне про все! А то ты спишь и спишь, а
потом умрешь, мама говорит — тебе недолго осталось; кто мне тогда скажет про все?
— Обожди, дай мне квасу испить, — произнес дед и слез с печи.

— Ты опомнился? — спросил Афоня.

— Опомнился, — ответил дед. — Пойдем сейчас белый свет пытать.
Старый Тит испил квасу, взял Афоню за руку, и они пошли из избы наружу.
Там солнце высоко стояло на небе и освещало зреющий хлеб на полях и цветы на
дорожной меже.
Дед повел Афоню полевой дорогой, и они вышли на пастбище, где рос сладкий клевер
для коров, травы и цветы. Дед остановился у голубого цветка, терпеливо росшего корнем
из мелкого чистого песка, показал на него Афоне, потом согнулся и осторожно потрогал
тот цветок.

— Это я сам знаю! — протяжно сказал Афоня. — А мне нужно, что самое главное бывает,
ты скажи мне про все! А этот цвет растет, он не все!

Дедушка Тит задумался и осерчал на внука.

— Тут самое главное тебе и есть!.. Ты видишь — песок мертвый лежит, он каменная
крошка, и более нет ничего, а камень не живет и не дышит, он мертвый прах. Понял
теперь?

— Нет, дедушка Тит, — сказал Афоня. — Тут понятного нету.