Page 88 - Старик
P. 88

Койка, одеяльце да горшочек. Лежать да вспоминать. Но там страшный тип
                  сын
                  - вырвет из глотки. Руслан Павлович. Хам,  алкоголик...  Ходит  по  дачам,
                  просит по трояку,  по  пятерке  в  долг,  опохмелиться...  И  как  совести
                  хватает? Ведь инженер, с высшим образованием... Скотина... И сестра у него
                  чокнутая, истинная замухрышка. Детей наплодили. Там у них не поймешь
                  кто,
                  целый караван-сарай. Таким бы вообще запретил размножаться. Какая  от
                  них
                  порода! Вот от него бы со Светой, а? Этот Руслан повадился было к Зинаиде,
                  то какое-то чтение приносил дефицитное,  то  записи  в  кассетах,  он  еще
                  меломан вдобавок, а то просто стучит утром в окошко: "Зиночка, нет ли чего
                  на донышке?" И, когда Олег Васильевич вышел как-то на веранду вместо
                  жены
                  и спросил сухо, что за мода будить людей спозаранку, тот, нахал,  отвечает
                  невинно: "Дорогой сосед, да ведь добрее  вашей  жены  человека  нет!  Куда
                  пойти горемыкам?" Пришлось его немного...
                     Тут Олег Васильевич замолк, спохватившись, что рассказывать о том,  как
                  он своротил полупьяного Руслана с крыльца, не следовало:  могло
                  напомнить
                  прошлогоднюю историю с женихом Светланы, когда тот набросился на них
                  возле
                  ресторана  "Пекин".  И  там  и  здесь  был  применен  один  прием  карате,
                  действующий безотказно. Мальчик упал как подкошенный, портфель туда,
                  очки

                  сюда, голова запрокинулась. Она закричала: "Ты его убил!" Объяснил:
                  ничего
                  страшного, обыкновенный болевой прием. Она кричала и плакала.  Через
                  пять
                  минут жених пришел в себя, но встать не мог, она осталась.  Он  уехал.  На
                  другой день прибежала, сказав, что с тем все кончено, потому что он назвал
                  ее нехорошим словом. Такое  не  прощается.  Господи,  сколько  с  ней  уже
                  пережито!
                     - Ты понимаешь, в чем ужас? - говорил  он,  продолжая  ее  поглаживать.
                  Поглаживал нежно и все более упорно, желание  жалеть  постепенно
                  угасало,
                  уступая место другому. Она сопротивлялась. Сопротивление было в  том,
                  что
                  она оставалась бестрепетна, безжеланна, ничего не хотела,  ни  на  что  не
                  отзывалась, а  иногда  твердой  рукой  отгибала  его  пальцы,  проявлявшие
                  нетерпеливость. - Ужас в том, что человек завистлив... По своей сути...  Я
                  думаю, что зависть - один из элементов инстинкта борьбы за  существование.
                  Заложено в генах. Замухрышки мне дико  завидуют!  И  будут  меня  гробить.
                  Человек на пятьдесят процентов состоит из зависти... Ну, у одних больше, у
                  других меньше. У тебя меньше...  По-моему,  ты  не  очень  завистлива?  А,
   83   84   85   86   87   88   89   90   91   92   93